Бывает хочется подобрать сравнение, метафору какую-нибудь для описания ситуации, но вот тут и подбирать нечего, все само по себе прекрасно: зарплата директора Фонда развития моногородов оказалась больше, чем бюджеты ряда этих городов.
в нашем инстаграм В России 319 моногородов (это когда город держится на одном-двух предприятиях). В сотне из них люди живут совсем на ту же букву, что и слово хорошо. Почему так получилось, можно узнать у идеологов приватизации, например, у Чубайса.
Десять лет назад жители одного из этих городов, Пикалево, перекрыли дороги в Ленинградской области — потому что совсем нечего есть стало. Нет, продукты были, купить их было не на что. Дальше все по стандартной схеме: приехал строгий Путин, наругался, даже ручку свою потребовал на совещании вернуть, деньги людям дали. Жизнь на время улучшилась.
Но пример другим моногородам был подан. Власти призадумались — а ну как все жители этих городов по всей стране начнут дороги перекрывать? Наверное лучше все же что-то делать — помочь деньгами из бюджета.
Видите логику? С подачи властей пришли капиталисты, захватили единственное предприятие, а фактически город. Должны были бы развивать производство, но вместо этого набивали карманы. Рабочим стало совсем невмоготу. Где посадки виновных? Нет посадок. А есть помощь властей бюджетными деньгами.
Чтобы эта помощь не осталась бесхозной (денежные потоки у нас в стране по прямой не движутся), был организован Фонд развития моногородов. Предметом его деятельности «является развитие моногородов с наиболее сложной социально-экономической ситуацией». Была придумана программа «Комплексное развитие моногородов». Планировалось, что финансирование составит в 2017-2020 годах 25 миллиардов рублей.
Фонд активно взялся за работу. Хороший офис на Воздвиженке. Красивый сайт, яркие фотографии и радужные релизы.
А потом пришла Счетная палата.
Выяснилось, что в результате реализации Фондом развития моногородов программы «Комплексное развитие моногородов» из моногородов бегут люди. Количество трудоспособного населения здесь сократилось на 350 тыс. человек.
Число ликвидированных организаций превысило число вновь созданных, а среди оставшихся, многие фактически не осуществляли деятельность, сдавая в налоговую нулевую отчетность. За два года юридических лиц в таких городах стало меньше на 22,7%.
Программа, как оказалось, «не была нацелена на достижение показателей по созданию высокопроизводительных рабочих мест и стимулированию роста производительности труда».
Средства направлялись моногородам с относительно дифференцированной экономикой, а вот депрессивные города и поселки, которые не могут привлечь инвесторов, денег из бюджета так и не увидели.
Больше половины населения моногородов по-прежнему оценивает текущую ситуацию как кризисную.
Но не может же быть везде плохо? И Счетная палата нашла, где хорошо.
На зарплаты персоналу фонда в 2018 году было потрачено 258,5 миллиона рублей. Доходная часть бюджета того самого Пикалево в том же году оказалась поменьше — 192 миллиона рублей. Размер заработной платы гендиректора фонда Ирины Макиевой в 2018 году превышала расходы бюджета некоторых моногородов. У нее зарплата была 1 миллион рублей в месяц. Это 12 миллионов в год. Судя по результатам проверки СП, в четырех российских моногородах исполнение бюджетов по расходам за 2018 год составило не более 10 млн рублей.
В целом, как посчитали аудиторы, затраты фонда «на выполнение функций проектного офиса и административно-хозяйственные расходы» за 2015-2018 годы составили 1,051 миллиарда рублей.
Еще до того, как отчет СП стал достоянием общественности, председатель наблюдательного совета фонда, министр экономического развития Максим Орешкин, снизил зарплату Макиевой аж в два раза. Как она будет жить на полмиллиона в месяц? А программу поддержки моногородов, раз уж ничего не вышло, решили свернуть.
Думаете конец? Нет. Со следующего года собираются запустить новую программу. Ежегодное финансирование планируется на уровне 10-11 миллиардов рублей.
Две вещи можно гарантировать: первая - эффективные менеджеры эффективно освоят эти средства; вторая — моногородов в России станет меньше.
Мы с вами знаем, как именно это произойдет.
