«Королева шансона» Любовь Успенская написала у себя в Инстаграме очень взволнованные и трогательные слова о кончине Вилли Токарева: «Умер очень близкий для меня человек. Рука об руку моя жизнь проходила с ним и в Америке, и в России». Эмигрировав в Америку в 70-е годы, никто из них даже не предполагал, что когда-либо вернется в Россию. Их слава еще в те далекие годы пересекла границы, сделав их уже в СССР «звездами эмиграции» благодаря магнитофонным записям, а начинали они свою карьеру на чужбине практически с совместного творчества.
В «золотом» репертуаре Любы Успенской навсегда остались песни «Еще не поздно, еще не рано», «Любимый» и, конечно, культовая «Люба-Любонька». Специально для «МК» Любовь Успенская вспомнила, как это было:
- Когда я приехала из Союза (в 1978 г.), то сразу и стала петь в ресторане «Садко». Практически на следующий же день, поскольку пение было моей основной профессией и в СССР. И ничем другим я в принципе и не собиралась заниматься.
А Вилли Токарев работал в это время в такси (он эмигрировал еще в 1974 г., - прим. ред.). Я, конечно, о нем ничего не знала. Он как-то подъехал в ресторан и принес свои кассеты с песнями. Говорит: вот, я записал кассеты, работаю таксистом, но пишу музыку. Я послушала и, честно говоря, сразу обомлела. Это было круто! Что-то новое, интересное, очень талантливо.
Он работал на такси, а все деньги, которые зарабатывал, откладывал, чтобы записать свой альбом! И главное – это была авторская работа. И спето было хорошо. Мне очень понравилось.
Вскоре мы с моим мужем Францем и нашими партнерами открыли ресторан «Одесса». На основной сцене выступала я, но был еще один зал, куда нам надо было кого-то посадить. И я говорю: «Надо пригласить Вилли, это будет по делу». И он со своей пианисткой Ирой Олой начали там работать.
Помню, как мы договаривались о гонораре. Честно говоря, я с таким раньше не сталкивалась. «Сколько хочешь получать?», - спрашиваю. Он говорит: «Я не знаю». «Давай 250 долларов в неделю», - говорю. Тогда это были приличные деньги плюс чаевые. А он говорит: «Давайте, вы мне будете платить 150». Такого еще не было, чтобы кто-то просил меньше! Но, говорит, если вам понравится, если пойдет, тогда добавите.
Он, конечно, понравился и сразу сказал: «Дайте 400». Вот что значит – человек, уверенный в себе!
Но он, конечно, был скупердяй – не все, знаешь, такие широкие натуры, как я. Это я говорю не с осуждением, а ласково и с любовью.
Дядя Гриша был у нас швейцаром-гардеробщиком и все ему приносили по доллару, когда сдавали пальто в гардероб. Так положено было: доллар дай. Он от этого и жил, потому что зарплаты у него не было, работал на чаевые. А Вилли, чтобы не давать доллар, песню про него написал – «Я тебя раздену, я тебя одену»… Дядя Малик был шеф-поваром, и чтобы он ему вкусно готовил, Вилли и про него написал песню – «Котлеты». И они были такие счастливые! Дескать, композитор, автор про них написал песню! Он умел этим подкупить…
- Первая же его песня для тебя стала хитом. Тоже подкупил?
Помню, у меня был день рождения – 30 лет. Мы сделали большое мероприятие в «Одессе». Конечно, и Вилю я пригласила. Он не пришел, сказался заболевшим, но прислал мне цветы, куклу и открытку. На следующий день спрашивает: «Ты открытку читала?» Говорю: нет еще. «А ты открой, почитай». А там целое письмо. Читаю: «Когда-то с маменькой по Киеву гуляла…». Целый стих. Я говорю: «Вилли, это же песня, напиши еще музыку!». Он написал. И получилась песня «Люба-Любонька».
Мы как-раз записывали альбом с Мишей Шуфутинским. Он говорит: «Давай, возьмем эту песню, классная». Я говорю: «Как-то неудобно петь-то про себя». Типа я сама себя «целую в губоньки» и т.д. Восхваляю в общем. Но Миша настоял: «Не вижу, - говорит, - ничего плохого». И я послушалась. Спела. И получилось, что песня стала просто хит. До сих пор от нее не могу уйти. Люди на концертах с первого номера кричат: «Спой «Люба-Любонька». «Спокойно, - говорю, мы еще до этого не дошли»...
Читайте также: Стало известно о наследстве Вилли Токарева
Смотрите фоторепортаж по теме:
_Yalta_naberezhnaya.jpg/dw900h500.jpg)
