В Красноярском крае, Иркутской области, Забайкалье Бурятии и Якутии горят миллионы гектаров леса. Чиновники говорят, что тушить лесные массивы нерентабельно. А люди задыхаются от дыма. Наш собеседник, депутат красноярского заксобрания, объяснил, что самолеты Ан-2, которые использовали для тушения, заменили на малоэффективные вертолеты. А пожары могут быть связаны с незаконной вырубкой леса.
- Ситуация на самом деле катастрофическая, и последствия наше поколение будет ощущать еще долго, — говорит депутат красноярского заксобрания Иван Серебряков. — Я еще в апреле на сессии законодательного собрания говорил о недопустимости сложившейся ситуации в лесной отрасли. Предупреждал, что будут пожары.
Была ведь отработана практика, которая действовала на протяжении многих лет. Были задействованы самолеты Ан-2, которые брали на борт по 8 парашютистов-пожарных. Они постоянно осуществляли патрулирование, мониторили ситуацию. Весь лес был разбит на квадраты. В случае возникновения пожара в эту точку сбрасывался десант парашютистов. Они тушили пожар, после этого за ними прилетал вертолет Ми-8. Ситуация была прогнозируема и подконтрольна.
Что было сделано сегодня? Была ликвидирована компания, у которой имелись самолеты Ан-2, и поставлена фирма с вертолетами Robinson. Но этот небольшой вертолет может взять на борт только одного парашютиста. И то сбрасывать его с этого вертолета практически невозможно, Robinson для этого не предназначен. Поэтому в зону возгорания можно спускать по веревке только одного человека. Вертолет возит людей туда-сюда в течение пяти часов. За это время пожар успевает разрастись.
Второй момент, на который я хотел бы обратить внимание, касается инвестиционных проектов. Компании под какой-то инвестиционный проект выделяется участок леса. Еще не поставлено никакое предприятие, никакой комбинат, но в этом месте уже вовсю идет рубка леса. Таких инвестиционных проектов, которые не были реализованы в Красноярском крае, не один и не два, их более восьми. Между этими предприятиями и пожарами вполне можно при желании увидеть причинно-следственную связь.
— То есть лес могли поджечь?
— Я этого не исключаю. Об этом говорят и местные жители. Если наложить на карту места горения, откуда начал распространяться пожар, и местоположение инвестиционных проектов, то они совпадут.
Третий момент касается санитарной рубки леса. В Красноярском крае под санитарную рубку попадают 2,5 миллиона кубометров леса. Это колоссальная цифра. Что в итоге происходит? Заходят, рубят нормальные, живые деревья, а больные остаются. А потом хорошие деревья продаются по одному рублю за кубометр. Сейчас Счетной палатой как раз поднят вопрос по санитарной рубке. Если в результате проверки удастся выявить, что больные деревья остались, а здоровых нет, этим вопросом сразу же заинтересуется прокуратура. Так вот в местах этой санитарной рубки тоже произошли пожары.
— То есть ситуация с пожарами могла быть создана искусственно?
— Вполне. Никогда еще в Красноярском крае не было таких обширных пожаров. Сейчас говорят, что горит 1,5 миллиона гектаров леса. Это горит на данный момент. А сколько уже гектаров леса сгорело начиная с мая? Я думаю, эта цифра приближается к 4–5 миллионам гектаров.
— Чиновники говорят, что тушить лес в труднодоступных районах нерентабельно.
— Что значит нерентабельно? Люди ведь задыхаются. Только в Красноярске у двух тысяч человек обострились хронические легочные заболевания. А что происходит в районах? В Байките, Туре, Ванаваре? Кто там ведет статистику? И как потом это задымление аукнется местным жителям?
— Что, на ваш взгляд, сейчас нужно сделать?
— Нужно привлечь как можно больше подразделений МЧС, армию. Ситуация уже вышла из-под контроля. Синоптики прогнозируют еще месяц засушливой погоды в регионе.
Самый страшный лесной пожар — это верховой. В жаркую, ветреную погоду он может распространяться со скоростью до 4 метров в секунду. И за час «пройти» более 60 километров.
«А камеры-то работают?»
Об особенностях пожаротушения в лесу мы поговорили и с заместителем начальника ГКУ «Пожарно-спасательный центр города Москвы» по пожаротушению и аварийно-спасательным работам Владимиром Шашиным.
— Для тушения лесных пожаров нужно большое количество воды, мощные стволы с большим расходом, — говорит огнеборец. — Раньше ведь не было таких обширных лесных пожаров. Потому что были добровольные пожарные дружины, функции по тушению и предупреждению пожаров были возложены на лесников. Они тщательно очищали леса. А сейчас лесников сократили. Раньше в деревнях и садовых товариществах стояли пожарные машины, которые в случае необходимости выезжали на тушение возгораний в лесу.
В последние годы много говорилось, что на высотных точках будут установлены видеокамеры, специалисты будут отслеживать малейшее возгорание или задымление в лесу. Возникает вопрос: а работают ли они?
Сейчас в районы, где бушуют лесные пожары, направят несколько тысяч спасателей и пожарных. Им нужно будет доставить туда технику, определить наличие водоисточников. Будут делать просеки, пропахивать полосы, если это будет низовой пожар. Работа предстоит колоссальная.
Читайте материал: Сгорающую тайгу тушить не выгодно, пока дым не накроет Москву
_Yalta_naberezhnaya.jpg/dw900h500.jpg)
