Чуть больше трех месяцев назад Пол Фидлер, американец из Техаса, стал российской знаменитостью. Техасца с гербом Читы на предплечье узнавали на улицах, фотографировали и пытались вспомнить ходовые английские фразы. Он приехал в Забайкалье в качестве добровольного пожарного, но нарушил российский закон. Депортация без права претендовать на получение визы в течение 5 лет и штраф 2 тысячи рублей — таково решение Центрального районного суда Читы. Теперь на 5 лет откладывается создание международной противопожарной академии в Чите, сообщила зам. руководителя добровольных лесных пожарных края Анастасия Ивашкевич.
Журналист «МК в Чите» Наталья Аршинская успела пообщаться с Полом перед отъездом и выяснила подробности произошедшего.
— Даже федеральные СМИ и паблики-миллионники пишут о твоей депортации. Что случилось?
— Мой друг Коля Субботин, с которым мы вместе снимали жилье, 18 июля написал мне сообщение. Он сказал, что сотрудники УФМС по Забайкальскому краю хотят меня видеть. Я сразу отправился туда и узнал, что уже на следующий день состоится суд, где решится вопрос о моем пребывании в Чите. У меня было право подключить адвоката, но не хватило времени на его поиск. В миграционной службе с коммуникацией помогла моя подруга, а на самом заседании суда пришлось обходиться без переводчика.
— Так в чем же, черт возьми, причина?
— Обвинения предъявлены за нарушение визового режима. Во-первых, место временной регистрации не совпадает с местом фактического проживания. По документам я должен был жить в доме Колиных родителей. Но там не нашлось комнаты для меня. Вот почему мы решили снять квартиру. Зарегистрироваться в ней нельзя, она же просто арендованная. Сотрудники миграционной службы устраивают для иностранцев проверки: приходят и стучат в дверь, чтобы убедиться, что человек действительно там живет. А я пару раз пил чай у родителей Коли, но никогда не оставался ночевать. И признал это в УФМС.
— Но это еще не все?
— Другой спорный момент — медицинское страхование. На сайте Генерального консульства Российской Федерации в Хьюстоне сказано, что страховка нужна только во время первого визита в Россию. Я уже приезжал сюда в 2017 году, поэтому не стал делать ее снова. Но в суде выяснилось, что федеральное законодательство обязывает оформлять страховку каждый раз.
— А что не так с самой визой?
— У меня деловая виза. Я оформлял ее с помощью российской компании в Хьюстоне, которая неофициально связана с посольством. Объяснил там, что собираюсь читать лекции о пожаротушении. Меня проинструктировали на оформление бизнес-визы. А теперь оказалось, что с этим типом документа я мог бы читать, к примеру, лекции по экономике. Но если взглянуть на описание деловой визы на сайте, там говорится лишь о намерении вести коммерческую деятельность в стране пребывания, но не об обязанности делать это. Интерпретировать формулировку можно по-разному. В УФМС и суде сказали, что надо было делать гуманитарную.
— Ты не стал оспаривать решение суда?
— Нет, потому что действительно нарушил закон из-за неправильного понимания правил. Судья была исключительно снисходительна и любезна. Она могла назначить мне максимальный штраф и принудительную депортацию, но приняла во внимание мои добрые намерения относительно Забайкальского края. Мне присудили минимальный штраф — 2 тысячи рублей и лишили права приезжать в Россию в течение 5 лет. Но зато не отменили текущую визу и разрешили самодепортироваться в запланированную дату. Я уже купил билет. Полечу по маршруту Москва–Киев–Стамбул–Техас. Благодарю суд за милосердие и считаю его решение справедливым.
— Но это же целых 5 лет!
— Я формально нарушил закон — непреднамеренно, и тем не менее. Мы все должны уважать его, даже когда он нам не нравится. Если я начну просить благосклонности у местных властей, чтобы изменить ситуацию, то встану на один уровень с коррумпированными политиками. Конечно, было бы здорово вернуться к вам уже в следующем году. С другой стороны, изгнание поможет мне лучше подготовиться к созданию противопожарной академии в Чите, размеренно и без спешки. В долгосрочной перспективе мы получим одобрение и поддержку от разных бюрократических организаций, что облегчит будущую работу.
— Кстати, а что с академией? Ты же подавал заявку на грант.
— Мы не выиграли грант. Но подавать заявку можно каждые 6 месяцев. Проблема оказалась во взаимной выгоде двух стран. Мы предложили достаточно преимуществ для российской стороны, но слишком мало для американской. Теперь у меня много времени, чтобы сделать сотрудничество полезным для всех. В Чите я встречался с сотрудниками Управления лесничествами Забайкальского края. Его директор Игорь Фаренык меня поддержал и дал некое направление, в котором нужно двигаться. Он сказал, что если мы хотим работать с ними, то сначала должны обратиться в забайкальское отделение Всероссийского добровольного пожарного общества и получить одобрение.
— Как ты чувствуешь себя из-за всей этой истории?
— Я думаю, это смешанное благословение. Вселенная распорядилась дать мне перерыв, чтобы сделать все так, как должно быть. В то же время уезжать больно. Чувство, словно меня выгоняют из дома.
— Ты приехал в Читу в середине апреля. Что успел сделать за 3,5 месяца?
— Я читал лекции для добровольных лесных пожарных Забайкальского края, встречался с сотрудниками местного лесничества. Вместе с представителями «Гринпис России» ездил на базу МЧС, чтобы рассказать о своих методах ликвидации огня. Я также получил поддержку от Забайкальского казачьего войска. Священник Русской православной церкви благословил нас на создание противопожарной академии в Чите. Спустя несколько недель я побывал в дацане и мечети, везде получил благословение. Я верю в бога, хоть и не исповедую конкретную религию.
— Как много русских слов ты теперь знаешь?
— В основном выучил фразы, которые невежливо употреблять в присутствии женщин. Одна из проблем изучения русского для меня заключается в том, что местные хотят поговорить со мной по-английски. Постепенно начал изучать русские буквы и звуки — могу читать вслух, но понятия не имею, о чем речь. Это довольно забавно. Конечно, часто использую базовые слова — где, куда, когда, что.
— Ты нашел здесь возлюбленную?
— Я познакомился с Анастасией в читинской лавке специй «Лемонграсс». Когда мы встретились, возникла быстрая «химия». У нас были очень интенсивные и страстные отношения, вплоть до мыслей о браке. Целый месяц мы проводили почти каждый день вместе. Большую часть времени Анастасия помогала мне преодолевать языковой барьер. Она нашла для меня информацию о возможных местах расположения академии и создании униформы, помогла наладить отношения с религиозными общинами и казачьим сообществом. Но когда мне позвонили из УФМС и обвинили в нарушении российского административного законодательства, Анастасия пришла ко мне не сразу после работы, а только поздно вечером — после того как навестила на даче своих друзей. Это было очень необычно для наших отношений.
Я сказал ей, что у меня на следующее утро суд. Она отправилась спать, не пожелав спокойной ночи, а утром ушла не попрощавшись. Анастасия также оставила на столе кольцо, которое я подарил. Я не понял, что случилось… Я буду скучать по ней, ее детям и ее родителям. Они хорошие люди.
— Ты собираешься купить квартиру, которую арендуешь?
— Да. Сейчас веду переговоры с хозяином. Я планирую ежемесячно отчислять оплату напрямую владельцу, а не банку. Когда получу российское гражданство, смогу зарегистрироваться здесь официально.
— Что думаешь о людях, которых встретил в Чите?
— Они очень дружелюбные, доброжелательные. Я даже выпивал здесь с полицейскими. Конечно, они были не на дежурстве, без униформы. Мои друзья из Москвы говорят: «Пол, будь осторожен с читинскими преступниками». А я им отвечаю: «Чуваки, все не так страшно, как вы думаете». Еще ни один бандит не подъехал и не начал в меня палить из автомата Калашникова.
— Будешь скучать по нашим краям?
— Конечно! Я много гулял по городу, чтобы увидеть людей, понюхать еду, увидеть места. Буду скучать по собакам, которые ведут себя как люди. Они бегут вдоль улицы, останавливаются, пропускают автомобили и осмотрительно пересекают дорогу. Что это, черт возьми, такое? Этого никогда не увидишь в Америке. Буду скучать по Дню Победы и фейерверкам. По шашлыку и шаурме. Я даже купил мангал в супермаркете — жаль, ни разу им не воспользовался. Буду скучать по деревянным домам, мимо которых проходил. Когда вернусь сюда, их наверняка заменят каменные высотки. Что я по-настоящему полюбил, так это площадь Ленина с парковой зоной. Конечно, буду скучать по людям.
Еще я очень расстроился, что не смогу дальше наблюдать за ребятами из местной футбольной команды «Локомотив». Я был на последней игре в этом сезоне и с нетерпением буду ждать возможности снова побывать на их матче. Возможно, они играют не лучше всех. Но мы должны любить местную команду и болеть за нее, даже если она проигрывает. Не всегда же быть чемпионами. Нужно просто приходить на стадион и поддерживать наших спортсменов. Я не фанат футбола, особенно американского. Но когда вернусь в Читу, планирую посетить столько игр «Локомотива», сколько смогу. Потому что Чита — это мой дом.
Из-за отъезда расстроен не только сам Фидлер. «Конечно, очень грустно, что так получилось, но Пол в сложившихся обстоятельствах вынужден был уехать. Естественно, он не подозревал, что неправильно оформил документ. Сыграли свою роль языковой барьер и то, что не все переводчики юридически подкованы, чтобы помочь человеку в этом вопросе. А у нас были планы на ближайшие годы… В частности, создание академии», — поделилась Анастасия Ивашкевич.
Она пояснила, что на базе данного учреждения планируется сотрудничество со специалистами из Польши, США и других стран по обучению противопожарному делу добровольцев, а также повышению квалификации профессиональных пожарных и сотрудников Минприроды. Открыть академию хотели уже в 2020-м.
В текущем же году, по словам Ивашкевич, Пол Фидлер с целью обмена опытом планировал посетить Бразилию. Несмотря на вынужденный отъезд, он продолжает поддерживать связь с забайкальскими соратниками.
Пока же забайкальские волонтеры продолжают наращивать численность состава. Сейчас в регионе действуют две группы — в Чите и в Шилке. Участники последней недавно прошли обучение в Москве. Кроме того, один читинец сейчас находится в Красноярске, где мониторит ситуацию с лесными пожарами и проводит обучающие занятия с детьми.
«МК в Чите»
