Редактору отдела «Религия» в дагестанской газете «Черновик» Абдулмумину Гаджиеву изменили обвинение. Если раньше силовики подозревали журналиста в ведении группы в «Вконтакте», через которую вербовали террористов и собирали деньги на их деятельность, то теперь его винят в интервью, взятом в 2013 году у человека, которого затем признали террористом.
Первоначально основанием для ареста Гаджиева стали показания некоего Кемала Тамбиева, который заявил следователю, что ему известно о существовании группы в «Вконтакте» через которую Гаджиев с 2013 года вербовал боевиков. При этом на суде прокуратура не предоставила никаких скриншотов или ссылок на преступное сообщество, а сам Тамбиев, которого тоже обвинили в поддержке терроризма, сообщил судье, что дал показания под пытками. В свою очередь журналист заявил, что зарегистрировался во «Вконтакте» только в 2018 году.
Гаджиева все равно отправили в СИЗО, а правоохранительные органы продолжили раскручивать дело. Друзья и коллеги журналиста утверждают, что редактор «Черновика» всю жизнь посвятил борьбе с террористической пропагандой, всегда отрицал насилие и так далее. В самом издании уверены, что уголовное преследование Гаджиева связано с давлением на их СМИ со стороны властей Дагестана. В попытках защитить товарища они дошли до Совета по правам человека при президенте России, кроме того, делом заинтересовались международные правозащитные организации.
Спустя примерно полтора месяца после заключения в СИЗО обвинение было переписано с ведения группы в социальной сети на размещение в «Черновике» статей, посвященных в Абу Умару Саситлинскому и его фонду «Ансар», в период с 2011 по 2019 годы. В этот же период он, по версии следствия, собирал деньги для террористов в Сирии. Причем в 2011 году Гаджиев якобы вступил в «Исламское государство», которое было запрещено в России в 2014 году. В итоге журналиста «Черновика» обвинили по двум статьям: «Участие в деятельности террористической организации» и «Организации финансирования терроризма». Ему грозит до 20 лет лишения свободы.
Гаджиев дважды брал интервью у Саситлинского, в 2009 и в 2013 годах. Судя по всему, следствие заинтересовалось только вторым случаем, когда собеседник журналиста рассказал о своей поездке на сирийско-турецкую границу. Там он посетил лагеря беженцев, на средства своего фонда организовал им помощь и так далее. Все интервью было посвящено именно этой теме, при этом там не обсуждалась ни война в Сирии, ни враждующие стороны. Гаджиева фактически обвиняют в том, что он пропиарил Саситлинского как благотворительного деятеля, зная при этом, что тот финансирует боевиков.
Для сравнения первое интервью, сделанное в 2009 году было гораздо более радикальным. В нем Саситлинский рассказывал о том, как сирийские мусульмане страдают от западной пропаганды, но все-таки отстаивают свои права. При этом он советовал дагестанским мусульманам брать с них пример. Как известно, в 2011 году в Сирии началась гражданская война, которая не закончилась до сих пор.
Впрочем, ни первое, ни второе интервью до сих пор не заблокированы Роскомнадзором, а значит претензий к ним до сих пор не возникало. Тем более правоохранительные органы не интересовались Гаджиевым ни в 2009, ни в 2013 году, а вспомнили о нем только в 2019-м. Больше того, «Исламское государство» было запрещено в России только в 2014 году, тогда же был закрыт «Ансар».
«У Саситлинского всегда была очень сомнительная репутация, в том числе его считали ваххабитом. Видимо, Гаджиев совершил большую ошибку, когда взял у него интервью, однако, журналист в праве общаться с кем угодно. Тем более на тот момент Саситлинский не был под следствием, а его фонд не связывали с запрещенным в России «Исламским государством». В принципе Гаджиев создавал впечатление человека, глубоко погруженного в теорию ислама, но не в его практическую часть. Поэтому сложно сказать, понимал ли он, что человек, который дает ему интервью, финансирует террористов. Сам Саситлинский об этом публично не заявлял. Если журналисты и исследователи перестанут общаться с какой-то категорией лиц, общество в целом перестанет понимать, что происходит вокруг» заявил «МК» Ахмет Ярлыкапов, старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО .
Абу Умар Саситлинский считается одним из лидеров дагестанских салафитов. В 2013 году он помимо прочего был известен своим благотворительным фондом «Ансар», который рыл колодцы в Африке. Деньги жертвовали многие влиятельные люди на Северном Кавказе, не говоря уже о рядовых жителям региона. Среди меценатов числятся фамилии Кадыров, Евкуров и так далее. Однако накануне Олимпиады в Сочи в России развернулась широкая кампания по профилактике терроризма, под которую попали салафиты. В результате Саситлинский был вынужден покинуть Россию, власти которой обвинили его в террористической деятельности.
По одному делу с Гаджиевым проходят предприниматель Кемал Тамбиев и экс-соучредителю закрытого в 2014 году фонда «Ансар» Абубакар Ризванов. Первого обвиняют в том, что в 2013 году он размещал рекламу «Ансара» в социальных сетях, а второго — в том с 2011 по 2019 годы он участвовал в террористической организации и финансировал ее.
«Я не понимаю, как моего подзащитного могут обвинять в том, что он совершил в 2013 году, когда «Исламское государство» не было запрещено в России, а «Ансар» был официально зарегистрированным благотворительным фондом. Затем фонд закрыли и перечислять деньги стало некуда, потому что исчезли банковские счета. На моей памяти в России еще не было таких уголовных дел, когда человека обвиняют в сотрудничестве с тем, кого уже после их встречи признали террористом. На мой взгляд, следователь тоже не понимает, что он делает. Он говорит, что международное сообщество в 2013 году уже считало «Исламское государство» террористической организацией. Но ведь в России оно к тому моменту не было запрещено», - рассказал «МК» адвокат Тамбиева Рашид Джафаров.
В свою очередь учредитель «Черновика» Магди Камалов заявил «МК», что данное уголовное дело открывает практически безграничные возможности для правоохранительных органов: «Например, бывшего мэра Махачкалы Саида Амирова осудили на пожизненное заключение за терроризм. Когда он был градоначальником, у него брали интервью десятки СМИ. Значит ли это, что теперь всех этих журналистов можно призвать к уголовной ответственности по факту пропаганды террористической деятельности? Дело Гаджиева может стать прецедентом, после него аналогичные судебные процессы могут начаться по всей России».
_Yalta_naberezhnaya.jpg/dw900h500.jpg)
