Слова «патриот» и «патриотизм» все чаще слышишь в пренебрежительном смысле. Для некоторых они стали чуть ли не синонимами слов «радикал» или «националист». В либеральных кругах «патриотами» называют тех, кто безоговорочно поддерживает власть.
Однако есть люди, которые, вопреки расхожему мнению, не боятся заявлять о своем патриотизме в его истинном значении, о любви к Родине. Одна из них — руководитель Центра патриотической песни Юлия Андреева. В 2014 году, во время «крымской весны», Юля начала собирать бригаду артистов-единомышленников. Так появился новый творческий коллектив.
Наш разговор с Юлей начался с вещей отвлеченных: что такое патриотизм?
— Я стала задумываться об этом совсем недавно, уже взрослым человеком, когда начались нападки на нашу страну и народ. И, значит, на каждого из нас! Стало очень обидно.
Ведь, как правило, живешь повседневными заботами и даже не понимаешь, как сильно ты любишь Родину со всем ее огромным наследием — культурным, историческим, героическим. Можно сравнить это чувство с верой. Многие люди только в какой-то определенный момент своей жизни понимают, что они верят в Бога и приходят к вере.
Какое-то время назад я тоже не думала, что буду исполнять песни в стиле «патриотический рок». Мы с коллективом достаточно успешно работали и с англоязычной программой, и с французским шансоном. Много выступали в Европе, принимали участие в крупных фестивалях.
По второму образованию я лингвист-переводчик. Была возможность общаться с людьми разных стран, остаться жить за рубежом. Но больше двух недель в загранпоездках не выдерживала. Ощущала дисгармонию. Только сейчас поняла, с чем это было связано.
— Но, согласись, не все патриотическую тематику воспринимают.
— Если пока кто-то нас не понимает — ничего страшного. Возможно, у него это еще впереди. А если нет, то можно только посочувствовать.
— Расскажи о концертных поездках в Крым и на Донбасс в 2014 году.
— Тогда оказалось, что не так много артистов были готовы туда поехать. Мы выступали почти во всех значимых городах Крыма и знаем, что там в те дни мы были не одни. Приехали калининградские «Черные береты», «Суроварг» из Подмосковья, «Земляне», Государственный ансамбль песни и пляски из Татарстана, «Кубанские казаки», хор имени Александрова, группа «Любэ»… Но заявляли там много и других артистов. Потом тех, кто не приехал, вывешивали в черных списках на центральных площадях городов — как предателей. И такое было.
В марте 2014 года мне позвонили из администрации Феодосии с предложением поддержать Крымскую весну. Я согласилась, правда, не понимая тогда еще, насколько там все серьезно. Тогда даже некоторые ребята из моей группы «Архипелаг» (из первого ее состава) отказались ехать, побоялись. Звонит мне один накануне поездки и говорит: «Юля, я побаиваюсь, мне рекомендовали туда не соваться…»
Мы поехали на трех легковушках. К нам присоединились несколько единомышленников. Даже батюшка с нами был. Всего человек девять, по три в каждой машине. К Керченской переправе подъехали ночью. На стоянке перед паромами было много машин, людей. Все говорили о референдуме, что надо обязательно успеть домой, проголосовать, люди рассказывали всякие страсти о готовящихся военных действиях со стороны Украины…
Атмосфера напряженная. Мужчины раньше меня поняли серьезность ситуации. Я тогда поняла, что значит выражение «нервно курить». Ко мне тоже пришло осознание сложности положения.
Был вариант: развернуться и уехать. Но мы этого не сделали. У принимающей стороны, кстати, были на этот счет опасения: они постоянно звонили, выясняя, где мы и не решили ли куда-нибудь свернуть. Но нет, никто из нас не передумал. С чистой совестью, осознанно ехали, понимая, что можем угодить в переделку.
— Тогда было еще непонятно, чем все закончится?
— Абсолютно. Но мы поехали поддержать людей, которые нас позвали. Поддержать референдум! Как можно было отказать? Ведь люди хотели мирно, по-человечески изъявить свою волю. Это было желание местных жителей. Гражданское право каждого. Так что наше дело было правое, и сомнений быть не могло.
Тогда митинги проходили по всему Крыму. Люди выходили на улицы, чтобы заявить о своем праве выбора. Им нужна была поддержка. Ну а где должен быть артист сердцем и душой, если не там, где он особенно нужен народу? А если его там нет, то грош ему цена. На мой взгляд, танцы танцами, веселье весельем, но не забывай истинное предназначение творчества, искусства. Иначе это все обесценивается.
И вот мы в Феодосии. Нас очень тепло встретили. За три дня я побывала в шести городах — давала по два концерта в день. Как только выступила в Феодосии и Судаке, сразу же звонили и просили выступить в Симферополе и Бахчисарае, потом — в Севастополе и Керчи…
— А какая там была тогда обстановка?
— Тревожная. После концерта в Севастополе нас задержали с выездом в Керчь. Прошел слух, что с Украины выдвинулась колонна танков, чтобы сорвать оглашение результатов референдума. Но нас уже ждали в Керчи, и мы все же поехали на свой страх и риск.
Иногда на улицах было пусто, ни одного человека. В одном из наших переездов — от Симферополя до Ялты, а это почти сто километров, — нам не встретилось ни одного (!) автомобиля…
Все чего-то молча ждали. Казалось, люди думали: только бы дожить до завтра, до 16 марта, продержаться до оглашения результатов референдума — и все будет хорошо! В воздухе висело напряжение. И все это сочеталось с удивительным настроем, верой в победу русского духа. Вообще, все эти дни накануне референдума, когда я пела, видела, что люди ликовали и плакали. У меня самой ком в горле стоял. Я про себя твердила: поняла, поняла теперь, как выглядела победа 9 Мая в 1945-м!..
Было впечатление, что жители Крыма готовы к тому, что по ним могут стрелять. Но они были полны решимости отстоять право на эту землю. Уверяю вас, это сравнимые вещи! Мысли, чувства, эмоции — все было оттуда, из весны 45-го. Я раньше о таком только в книгах читала. Но когда читаешь, не всегда это чувствуешь. А тогда воочию увидела, поняла, что такое общий душевный подъем.
И я им пела:
Жить так жить, не отдавая никому родной погост,
Нам рукой подать до рая, если встанем в полный рост…
Местные жители после концерта нам тогда говорили: «Ребята, ну вот объясните: мы-то понятно — стоим за свою землю. Это наша родина, наш выбор. Тут могилы наших предков, наши корни и наши дети. И мы этого никому не отдадим. Но вы-то из Москвы, вам-то все это зачем? Не понимаете разве, что тут сегодня-завтра может начаться? Вам жить надоело?!» При этом они тут же говорили: «Если бы вы знали, как мы вам благодарны за поддержку!»
— На тот момент это формально была еще Украина?
— Да. 16 марта в Крыму был референдум. И в день референдума я как раз выступала в Керчи на оглашении результатов голосования. Представляете, я исполняла песню с такими словами:
Душу русскую сохрани!
Землю русскую сбереги!
В окаянные эти дни
Русский русскому помоги!
И люди пели эти слова вместе со мной! В той ситуации это было особенно трогательно и сильно.
И тут объявляют результаты: 90% — за присоединение к России! Что тут было — просто неописуемо! Толпа людей на площади — более 50 тысяч человек — вдруг взорвалась в ликовании. Все стали обниматься, целоваться со слезами на глазах, плясать, танцевать… У меня у самой на сцене от радости потекли слезы. Никогда не забуду!
— Получается, ваш творческий коллектив родился именно в Крыму, в марте 2014-го?
— Нет. Немного позже. После того как я вернулась из Крыма, подробно рассказала своим музыкантам, как там все было. А потом наступил ноябрь. Мне позвонили с Донбасса. Там уже шли серьезные боевые действия. Мне сказали, что у них под Горловкой проходит юношеский патриотический слет, и спросили: не могли бы мы приехать, спеть? Я, конечно, ответила: да.
И опять объявляю своим: кто со мной? Они, видно, решили, что все будет примерно как с Крымом, откуда мы вернулись на подъеме и где все обошлось. И те, кто отказался ехать в Крым, на сей раз поехали.
Мы пересекали границу под Ростовом. Приехали ночью. На нашей стороне — пограничники, будки таможенные, все цивилизованно, спокойно. Только на ту сторону — в ДНР — ни одна машина не едет, а оттуда, наоборот, все уезжают: целая вереница машин. Останавливаем выезжающих и спрашиваем: не опасно ли по той территории ехать ночью? В ответ получаем недоуменный взгляд и ответ, что теперь там вообще-то и днем опасно!
Перешли границу в ДНР, а там уже кругом целые баррикады из мешков с песком. За ними — люди в боевом камуфляже, с оружием. Навстречу — человек с автоматом: кто такие? Объясняем: мы артисты, едем туда-то. Нас, конечно, пропустили. Но вид этих людей и такая встреча нас, конечно, сильно напрягли. И это еще в темноте мы не видели (заметили только, когда уже ехали обратно), что на стороне ДНР приграничные павильоны, здания, баррикады из мешков с песком — все буквально изрешечено пулями. То есть там шли боевые действия.
На той стороне нас на какой-то полуразбитой старенькой «Ладе» и «Жигуленке» встретили молодые ребята, совсем мальчишки: «О, Юля, спасибо, что приехали, мы вас ждем!»
— А ваши музыканты, увидев все это, тогда не развернулись обратно?
— Нет. Они не испугались. Хотя, когда мы выступали, стрельба была слышна постоянно. Только тогда мы поняли, что находимся практически в центре боевых действий.
В апреле 2015-го нам снова позвонили из Донецка и пригласили приехать к ним в мае, на празднование Дня Победы. На Украине тогда уже стали запрещать этот праздник. Поэтому для Донбасса было особенно важно не сломаться и показать, что для них День Победы — это святое. Я предложила своим, и вот тут они мне честно сказали: «Юля, мы больше этого не вынесем. Не можем».
Но вы не подумайте, это не страх. Просто тяжело очень… Один музыкант говорит: «Юля, там стояла маленькая девочка без ручки. У меня внучка такого же возраста… Я когда приехал оттуда, долго не мог спать. Не знал, чем себя в норму привести. Прости, но больше не могу этого видеть». Другой — тоже: «Я больше не переживу этого. На том концерте дети говорили о войне и таких серьезных вещах, что это поражает. Там столько людей, которые пострадали от войны! Их лица до сих пор стоят перед глазами…»
Так что тот состав группы в мае уже не отважился со мной ехать.
— Но ты все же поехала?
— А как иначе, если меня позвали? Правда, некоторые из бывших коллег покрутили в мой адрес у виска: было известно, что на майские праздники в Донецке ожидаются провокации. Слухи об этом ходили упорные. И люди из отдела культуры ДНР нам говорили: артисты не очень-то едут, если поможете нам, будет замечательно.
В тот раз мы ехали по приглашению администрации Донецка, так что встречали нас совсем иначе. Уже была профессиональная вооруженная охрана от самой границы.
И вот тут не было бы счастья, да несчастье помогло — раз мои ребята не отважились ехать, мы тогда сколотили команду, о которой можно было в принципе уже говорить, что это группа единомышленников. Так сформировался нынешний состав группы «Архипелаг» и основной костяк Центра патриотической песни.
С нами тогда поехали еще Рада Рай, группа «Бахыт Компот». Мы их впервые повезли в ДНР в 2015 году. Я была им очень признательна, что они поехали, так как очень хотелось героическим жителям Донбасса сделать праздник в столь сложное время! Наше присутствие для них тогда олицетворяло то, что Россия их поддерживает и не бросит в трудную минуту. Для простых жителей мы олицетворяли надежду. А это, поверьте, очень ответственно!
— С кем ваш центр взаимодействует?
— Взаимодействуем с армией и флотом, участвуем в совместных мероприятиях. Наши артисты постоянно выступают в «горячих точках». Готовы к сотрудничеству со всеми, кому не безразлична судьба России!
— За выступления в «горячих точках» гонорары повышенные?
— Там мы выступаем благотворительно. То есть даром.
— Даже ничего не зарабатываете?
— Нет. Люди, конечно, разное говорят. Сплетни всякие ходят. Но как на Донбасс, так и сейчас в «горячие точки» артисты едут бесплатно.
По-моему, о деньгах в таких случаях заикаться вообще неблагородно. Это то же самое, что прийти в больницу к раненому и спросить: а вы нам заплатите?..
В финансовом плане патриотическая тематика не перспективна, мягко говоря. Поэтому, прежде чем бросать камни во всех, кто имеет отношение к патриотизму, будьте добры, подумайте. В основном это люди, работающие по зову сердца.
— Вы так открыто заявляете о своем патриотизме… Но творческая, артистическая среда в России скорее ближе к диссидентству. Вы же слово «патриотизм» вынесли прямо в название центра. Не испытываете непонимания со стороны коллег?
— Я уважаю людей, кто по принципиальным соображениям отстаивает свое мнение. К сожалению, люди часто пытаются выглядеть таковыми не из-за личных убеждений или принципов, что можно было бы понять, а ради дешевого пиара, лишних лайков, лишнего внимания СМИ…
У меня есть сверхзадача: вдохновлять людей творчеством, сочинять и исполнять песни, дающие силы для жизни, для противостояния трудностям, невзгодам. Песни, воспитывающие доброту, воспевающие справедливость, отвагу, героизм. Воспевающие красоту моей России, рассказывающие о глубине русской души.
Ясно, что эти песни не должны быть с налетом нафталина. Это новые, современные, стильные, мощные патриотичные произведения, понятные как взрослому человеку, прошедшему не одно боевое сражение, так и мальчишке, еще только мечтающему стать летчиком…
Так что мы свое знамя несем гордо. Не видим в том, что делаем, ничего зазорного. Мы хотим своим творчеством пробуждать в людях прекрасные добрые чувства, традиционные истинные ценности, духовность, даже если это сейчас и не модно. Я даже скажу так: тем более сейчас, когда это не модно. Будем считать, что в этом наша миссия.
Многие меня не понимают: дескать, каких ты странных, слишком уж патриотических взглядов придерживаешься — ты что, не видишь, как у нас многие люди плохо живут?! Ну как же не вижу: у меня мама-пенсионерка живет на минимальную пенсию, сестра-инвалид, у нас маленький ребенок. Я не в другом мире живу, все трудности знаю не понаслышке. Внутри своей страны нам во многом еще надо разбираться, много что нужно сделать, исправить… Но это наш дом, и в нем мы будем разбираться сами. А перед внешней угрозой надо объединяться. Потому что разгрызть и загрызть нашу страну многие не против. И если мы еще и внутри рассоримся — вообще будет катастрофа. Нельзя позволить недругам использовать главную струну русского народа — непокоренную жажду социальной справедливости — против нас самих!
Снова хочу вернуться к Донбассу. Героизм людей, которые остаются и живут там, не описать словами. Когда в 2015 году говорили, что на площади во время концертов в майские праздники могут быть теракты и бомбежка, они все равно пришли. Это были старики, дети, ветераны, пенсионеры. Они там уже ничего не боятся. А ты сидишь в гримерке и побаиваешься. Но когда выходишь и видишь их глаза — страх уходит, и такое испытываешь единение!
А когда смотришь там в глаза совсем молодых ребят… У них такая сила воли и сила духа, такая преданность своей земле! Надо очень сильно любить свою родину, чтобы вот так каждый день ее защищать. Они отдают все, включая собственную жизнь, за свои идеи и убеждения. И когда видишь все это, то понимаешь: очень жаль, что понятие «патриотизм» у нас со временем извратили. Ведь понятие-то хорошее, правильное. Патриотизм — это же просто любовь к родине. Разве можно стыдиться такой любви?!
Стыдиться ее — то же самое, что стыдиться любви к своей матери, к семье… Разве такое нормально? И все, что мы делаем, мы делаем от чистого сердца.
_Yalta_naberezhnaya.jpg/dw900h500.jpg)
