Тележурналистка Наталия Метлина — зарегистрированный кандидат-самовыдвиженка в Мосгордуму. Она баллотируется в 35-м округе (районы Коньково и Теплый Стан) и, поскольку выдвинута вне списков парламентских партий, прошла процедуру сбора и проверки подписей избирателей. Напомним, по действующему избирательному законодательству Москвы кандидаты-самовыдвиженцы в Мосгордуму должны собрать подписи 3% от списочного состава избирателей своего округа. В своем интервью «МК» Метлина рассказывает, чего это стоило ей и сотрудникам ее штаба.
— Когда вы начали сбор подписей и сколько времени он продолжался?
— 6 июня я подала документы на выдвижение в качестве кандидата в Мосгордуму. Буквально со следующего дня мы начали работу по сбору подписей. И скажу честно: в тот момент я не знала, на что «подписываюсь». И я, и мой штаб — мы все прекрасно знали, что это тяжелая процедура, но я не осознавала, что она будет настолько драматичной и проблематичной. Оказалось, что сбор подписей по нынешним правилам — это фактически второе голосование, особенно учитывая гигантский массив подписей, которые необходимо представить. Заметим при этом, что часть подписей по разным причинам отбраковывалась еще на стадии сбора.
— Кто были ваши сборщики подписей? Как все это было организовано?
— Сборщиками были волонтеры — по большей части, молодые люди, студенты. Они прошли очень тяжелый и сложный инструктаж, хотя, на первый взгляд, ничего сложного в сборе подписей нет. И все же: нужно записать полное имя, адрес, паспортные данные, предложить избирателю ручку для подписи. В реальности были ошибки: где-то сборщики неправильно расслышали название улицы, где-то не указали корпус дома, бывало, что неправильно написали номер квартиры и дату подписи.
Много подписей пришлось просто выбросить (условно) в урну — это было очень драматично, потому что за каждой подписью стоят голос живого человека и огромная работа сборщиков: им нужно было представить меня как кандидата, рассказать про мою программу, убедить собеседника в необходимости назвать свой адрес.
— То есть далеко не все люди готовы сдать подписи, даже если сочувствуют кандидату?
— Мы столкнулись с тем, что люди часто хотят ставить подпись, но не согласны при этом давать паспортные данные. Почему так происходит — для меня совершенно очевидно. Я пришла в Юго-Западный округ со своим социальным проектом «Безопасный возраст 60+» задолго до начала выборов, сама много рассказывала людям, какими схемами пользуются мошенники, чтобы обмануть граждан. Так что я очень хорошо понимаю тех, кто говорил волонтерам: не дадим паспортных данных, не хотим потом обнаружить на себе новые кредиты…
У меня в нашем округе много друзей, и они мне тоже помогали. Просто звонили и предлагали: приходи ко мне домой, мы вместе пойдем по соседям собирать подписи. А здесь много высотных домов, так что один подъезд — это уже десятки квартир. Я приезжала, меня брали за руку, и я вместе с друзьями ходила по квартирам их соседей. Но и в этом случае я часто сталкивалась с тем, что даже в присутствии знакомых людей жители не согласны были давать свои данные. Подписаться — да, а номер паспорта — нет.
— Сколько подписей мог собрать один сборщик?
— Если сборщик приносил больше 15 подписей в день — это был праздник и рекорд. У меня работало 72 сборщика. Среди них есть девушка, которая собрала за все время 230 подписей: она стояла у станции метро «Коньково» и была очень активна. Другие ребята приносили в день 5–7 подписей, и за каждую мы были им очень признательны.
— Как шла ваша внутренняя, штабная проверка подписей?
— Тяжело и изнурительно. Судите сами: сам подписной лист должен быть идеально заполнен, со всеми паспортными данными и без единой помарки. А сборщики — в основном молодое поколение, они пишут ручкой иногда непонятно, нетвердо. Были зачеркивания. И подписных листов — многие сотни. Только на финальную стадию — подписать каждый лист — я потратила около 5 часов.
А до этого была проверка по существу. Проверяли по Интернету каждый дом. Вот представьте: человек стоит у метро. Идет избиратель, интересуется кандидатом. Спрашивают его: вы житель этого района? Да, вот такой-то адрес. Смотрим потом — а это уже другой избирательный округ, ведь многие районы разделены по разным округам. Вычеркиваем подпись. Неправильно, нечетко написано ФИО — тоже подпись долой. Только в некоторых случаях сборщик имел право аккуратно поправить очевидную описку и написать «Исправленному верить».
— Сколько в результате вы представили подписей?
— Мы работали месяц, до самого последнего дня, и собрали около 7 000 подписей, из которых в комиссию я представила 5 770. Да, мы страховались. И около 200 подписей у нас все-таки были забракованы.
В итоге могу еще раз сказать: это было чудовищно. Мы не спали ночами, потратили на эту историю тот месяц, который можно было бы потратить на работу с избирателями, выполнение их просьб и наказов. Ситуация со сбором подписей, конечно же, совсем неправильная. Сейчас в моем округе зарегистрировано 6 кандидатов из 12 заявившихся. И ничего страшного не произошло бы, если бы все кандидаты приняли участие в предвыборной кампании. Что касается сбора подписей — да, мы с ним справились, но всю мою команду еще долго трясло. Никому не пожелаю в дальнейшем пережить такой кошмар.
Именно поэтому я полагаю, что нужно смягчить или вовсе отменить этот фильтр. У меня есть много друзей — очень достойных людей, которые баллотировались в депутаты МГД и не прошли этап сбора подписей. И по контрасту с этим — представители парламентских партий проводят данный этап кампании «на диване». Их регистрируют просто так, без сбора. Где в этом равные права и возможности? Если мне посчастливится стать депутатом, обещаю сделать все от меня зависящее, чтобы изменить московское избирательное законодательство.
