Вечером в четверг в Москве было плюс 22 градуса, а в Киеве — плюс 27. В двух столицах некогда братских, а ныне рассорившихся стран было тепло и солнечно — и это относилось не только к метеорологии. В воздухе пахло тем, что еще недавно казалось невозможным, — обменом украинских «узников совести» на российских. На следующий день после освобождения из-под стражи киевским судом российского журналиста Кирилла Вышинского в Москву был срочно доставлен Олег Сенцов — осужденный в нашей стране на 20 лет заключения украинский режиссер. Официальные лица старательно воздерживались от комментариев. Но они были, по сути, и не особо нужны.
Все понимали, что Сенцов как никогда близок к тому, чтобы наконец оказаться на родине. А Россия и Украина как никогда близки к тому, чтобы решить проблему превращения своих граждан, попавших под горячую руку силовиков в соседней стране, в некий «обменный фонд заложников». Но очевидно и другое: то, что дело Сенцова сдвинулось с мертвой точки именно 29 августа 2019 года, — совсем не случайность. Или, вернее, «случайность», очень тонко подгаданная к другому знаменательному событию из сферы украинской политики.
В четверг в Киеве случилось то, чего с нетерпением ждали все, кто «болеет» за хотя бы частичное восстановление отношений между Россией и Украиной: Владимир Зеленский из киевского эквивалента британской королевы превратился в полноценного главу государства. 29 августа 2019 года — после этой даты избранный еще весной президент Украины больше не может прятаться за отмазками вроде «мне мешают» и «мне не дают работать». Фактически в последний рабочий день этого лета Владимир Зеленский вновь пришел к власти — теперь уже не понарошку, а по-настоящему. Почему из меня прямо-таки фонтанирует восторг? Не потому, естественно, что я ожидаю превращения Зеленского в открытого друга России. Мои надежды гораздо более скромны, но при этом не менее важны: я ожидаю, что Зеленский наконец «откроет личико» — раскроет свои цели и намерения, продемонстрирует либо свое умение, либо свое неумение управлять государством.
Разумеется, надежды получить быстрый и определенный ответ на вопрос «ху из мистер Зеленский?» могут в очередной раз оказаться растоптанными. Пару недель тому назад я с изумлением осознал, что я лично знаю одного из ближайших советников Зеленского — политика, который уже успел шокировать Москву своими агрессивными заявлениями. Познакомился я с этим человеком в прошлом году на закрытом междусобойчике российских и украинских экспертов на нейтральной заграничной территории. Сначала меня, разумеется, сильно бесили высокопарные заявления моего коллеги о «злодейских планах Кремля» и якобы «генетически свойственном России империализме». Но, пообщавшись с ним чуть дольше, я понял: выдав с предельной искренностью весь набор пропагандистских штампов, он способен высказывать вполне разумные и умеренные идеи и даже давать довольно дельные советы Москве о том, как ей с наибольшей выгодой для себя строить свою политику по отношению к Киеву. Как одно сочетается с другим? Я не знаю. Я уверен лишь в том, что ни одна из личин моего собеседника не была рисовкой.
Та же самая особенность — умение одновременно придерживаться двух прямо противоположных мнений по одному и тому же вопросу — свойственна и всей новой пирамиде украинской власти во главе с Владимиром Зеленским. В этот же самый четверг новым председателем комитета Верховной рады по международным делам стал Богдан Яременко — человек, который ранее в этом месяце целенаправленно сфотографировался на фоне некой карты, на которой явственно различима надпись «Идель-Урал» (так во время Второй мировой войны называлось подразделение вермахта, укомплектованное представителями поволжских народностей). Спрашивается: зачем это нужно совсем не рядовому функционеру партии Зеленского, в чьи прямые обязанности в теории входит наведение мостов с иностранными парламентами, включая российский? Затем, что наводить мосты с Россией этот соратник нового украинского президента явно не намерен — только взрывать.
Иными словами, запутанно все в команде Зеленского. И степень этой запутанности, подозреваю, будет только нарастать. Вот на ключевой в украинских условиях пост премьер-министра выдвигается Алексей Гончарук — молодой человек, не имеющий опыта работы на хоть сколько-нибудь значимых управленческих государственных должностях, но зато не раз замеченный в связях с различными олигархами. Вот в другом ключевом министерском кресле, главы МВД, остается Арсен Аваков — фигура, которая выстроила свою собственную властную вертикаль и блистала на украинском политическом небосклоне еще задолго до появления на нем Зеленского. С одной стороны, создается впечатление, что получивший сейчас доступ к рычагам власти новый президент Украины поднаторел в закулисных политических играх и тайных сделках с олигархами. А с другой — глядя на Зеленского и «мистеров никто», которых он выдвигает на самые важные должности, я постоянно борюсь с искушением вспомнить слова Александра Руцкого про «мальчиков в розовых штанишках».
Наши российские «мальчики в розовых штанишках» (если кто не помнит, так в 1991‑м тогдашний вице-президент России Александр Руцкой назвал новых министров из команды Гайдара) уже давно выросли. И украинские тоже вырастут. Но вот сколько они перед этим наворотят? Я надеюсь на лучшее, но совсем не исключаю худшего. Слишком уж много разнонаправленных импульсов исходит из Киева — часто от одних и тех же людей. Но другой Украины на глобусе у нас нет. Придется работать с той, что есть. Как показывает пример с возможным скорым путешествием Олега Сенцова в Киев, иногда это получается.
