По сообщениям СМИ, руководство частной клиники, где сейчас находится Анастасия Заворотнюк, приняло решение выставить круглосуточную охрану на этаже и непосредственно возле палаты актрисы. Причиной послужило то, что в больницу пытались проникнуть журналисты. Так выглядит обратная сторона популярности. Своего рода, расплата за публичность. Народ требует зрелищ.
Официальной информации о состоянии актрисы до сих пор не поступает. Неизвестность порождает нездоровый ажиотаж. Закон жанра.
Пиар-директор покойной Юлии Началовой Анна Исаева поделилась с «МК», почему представители Заворотнюк не комментируют ситуацию и рассказала, как в свое время она решила предоставить общественности правду о своей подопечной.
- Для начала я хочу отметить важную вещь - я не имею права судить близких Насти Заворотнюк, учить их жизни и тем более укорять за молчание, - начала разговор Анна Исаева. - Сейчас неправильно пытаться казаться умнее, чем они. Близкие актрисы обладают гораздо большей информацией, чем я. Им виднее, как поступать.
- В отличие от пиар-директора Заворотнюк, вы тогда не скрывали болезнь Началовой.
- Поначалу у нас все шло не так просто. В первые дни Юля вытворяла глупости. Когда в прессу просочилась информация о том, что Началова попала в больницу, Юля написала пост в соцсетях, что улетела в Рим. Позвонила мне, сообщила об этом. Она считала, что так сделать лучше. Мне показалось это неправильным. Я предупредила ее: «Давай посмотрим, какую реакцию вызовет твой пост. Подождем несколько дней. Но я уверена, что что так поступать нельзя».
- Почему?
- По своему опыту работы со звездами я знаю, что всегда найдутся люди, которые станут говорить, что на самом деле произошло с артистом. На днях я принимала участие в ток-шоу, посвященной Заворотнюк. Людей, которые знают о ситуации с Настей, оказалось достаточно. Просто из уважении к артистке, многие пока молчат. Вернее, что-то говорят, но до конца не раскрывают карты. Не указывают больницу, где она лежит, не разглашают точный диагноз. Но рано или поздно, наверняка, кому-то расскажут.
- Как вам удалось убедить Началову рассказать журналистам о диагнозе?
- Помню, я сказала Юле, что нам не избежать огласки. Рано или поздно придется дать официальное сообщение о происходящем, иначе породим волну слухов. Когда это придется сделать, вопрос времени. Сколько сможем выдержать в таком тайном режиме - неизвестно. Время в такой ситуации работает против артиста. Рано или поздно тelegram-каналы начнут сообщать о состоянии звезды, появится номер больницы, диагноз. Первая информация о состоянии Юли поступила как раз через тelegram-канал.
- Может, ваши знакомые слили информацию?
- Я знаю, что друзья, родители, коллеги Началовой молчали. Журналисты сами раздобыли откуда-то сведения.
- За кем остается последнее слово, что информацию о заболевании звезды нужно придать огласке ?
- Родные артиста должны принимать окончательное решение. Близким Заворотнюк виднее, когда и что преподносить прессе. В работе со своими звездами, я всегда настаиваю на том, что в подобных ситуациях не стоит болтать лишнего, но скрывать от общественности правду нельзя. Привожу в пример западных звезд, которые в этом плане отличаются он наших артистов. За границей считают, что народ должен знать о публичном человеке даже больше, чем нужно. Их артисты спокойно рассказывают о своих заболеваниях, будь то рак или СПИД, они откровенно делятся проблемами с поклонниками, не стесняются признаваться в алкогольной или наркотической зависимости, не скрывают своей сексуальной ориентации. Я за такой подход: чем более открыто ты себя ведешь, тем публика больше тебя любит и воспринимает.
- Семья Заворотнюк, видимо, считает, иначе.
- С Заворотнюк все произошло внезапно, ситуация развивалась скоротечно. Поэтому ее близким явно не до общения с прессой. Их можно понять. Если бы они стали раздавать комментарии журналистам, то оказались бы в такой же ситуации, как я в свое время с Юлей. Их одолели бы звонками такое количество журналистов, что если не выключить телефон, то пришлось бы круглосуточно отвечать на вопросы.
- Вам звонили постоянно?
- Я разговаривала с одним журналистом, а параллельно «висели» еще две линии. Физически невозможно выдержать такого потока звонков, начинаешь уставать от этого. Причем, во время беседы с представителями СМИ, приходилось контролировать каждое слово. Я не имела права сказать что-то не то. Если только ляпнул лишнее, считай, ты погубил себя и артиста. Поэтому если люди не готовы в к такому режиму, лучше выключить телефон.
- Вы практически ежедневно выдавали какую-то информацию о состоянии здоровья Началовой. Но каждая новая деталь потом обрастала новыми слухами?
- Естественно. Это напоминало снежный ком. Нужно отдавать себе отчет, как только ты публикуешь новую порцию информацию, ты даешь очередной повод домысливать и звонить тебе заново. После каждого моего поста в соцсетях по поводу самочувствия Началовой, на меня обрушивался очередной поток телефонных звонков с расспросами. Я дошла до того, что перестала отвечать на вопросы журналистов по телефону. Сразу говорила, что не комментирую свои посты, не трогайте меня. Если Настя Заворотнюк сейчас действительно находится в критическом состоянии, то ее родным точно не до этой суеты. По-человечески я их понимаю.
- Когда звезды оказываются на больничной койке, они все равно думают, как выглядят и не хотят, чтобы папарацци засняли их в таком состоянии? Или им все равно?
- Попасть в объектив в неприглядном виде даже во время болезни, не хочет ни один артист. Это естественно и понятное желание.
- У палаты Заворотнюк выставили охрану, потому что журналисты пытались пробраться к ней.
- Пройти в реанимационную палату надо сильно постараться. Хотя на моей практике, журналисткам удавался проделать такой трюк. Расскажу одну историю, связанную с Авраамом Руссо. Помните историю, когда в него стреляли? Он тогда попал в Склиф. Инцидент произошел в 4 утра. А в 6 утра журналисты всех телеканалов и печатных СМИ собрались у больницы. Когда я приехала в Склиф, то застала ситуацию, когда один известный журналист надел белый халат, дошел до дверей реанимации и разыграл обморочное состояние. Его занесли в реанимационную палату, где ему удалось сфотографировать Руссо. Чтобы избежать подобных провокаций, всем своим артистам я советую не скрываться от прессы, это бесполезно. С журналистами лучше худой мир, чем добрая ссора. Но опять же, с Заворотнюк - особый случай. Ситуация слишком серьезная, ее близким не до журналистов.
- Из-за того, что нет официальной информации, появляются люди, которые пытаются нажиться на этой истории. Например, один мужчина, частый гость телевизионных ток-шоу, утверждает, что на самом деле Заворотнюк здорова, а вся эта шумиха с онкологией — спланированный спектакль. За эксклюзивную информацию он просит 300 тысяч рублей.
- Это все грязные инсинуации.
- Молчание родственников актрисы порождает и такие слухи. Мошенники решили этим воспользоваться.
- Еще раз говорю, если бы сейчас появилась хоть какая-то официальная информация, близкие Заворотнюк не слезли бы с телефонной трубки.
- Когда случилось трагедия с Началовой, вы предупреждали знакомых, друзей не общаться с прессой?
- Друзей и родственников обязательно предупреждали об этом. Все так делают.
- Вы давно знали о диагнозе Заворотнюк?
- Я узнала о том, что у нее все плохо чуть раньше, чем информация просочилась в СМИ. Помню, первый день после этой новости, сидела онемевшая. Я ведь Настю не так давно видела на одной светской премии. Мероприятие они вели вместе с мужем. К тому же я живу в поселке Крекшино, там же, где Заворотнюк.
Смотрите фоторепортаж по теме:
- Соседи по поселку говорят, что последний раз видели артистку летом.
Крекшино — большой поселок. Мы живем на разных улицах. Поэтому не встречались там. Но об ее болезни я узнала не от жителей поселка.
- Правда, что ее семье не требуется финансовая помощь?
- Я не общалась с семьей Заворотнюк, чтобы говорить об этих моментах. Насколько я слышала, от помощи они, действительно, отказываются.
Читайте также: "Директор рассказала о выходе Заворотнюк из комы: "Врачи обнадежили"
