Возраст — это всегда вызов, однако принять этот вызов в большом городе все-таки проще: здесь рядом близкие люди, множество возможностей, современных технологий... Тем, кто встречает старость в сельской местности, гораздо сложнее, но и их не оставляют без защиты. О том, как в Алтайском крае организована забота о пожилых людях, корреспонденту «МК» рассказала министр социальной защиты Наталья ОСЬКИНА.
— Один из важнейших проектов, который мы реализуем сейчас, — это «Старшее поколение». Шла масштабная подготовительная работа, потому что существовала программа социальной поддержки граждан у нас, в Алтайском крае, и отдельно там была выделена поддержка людей пожилого возраста. Сегодня у нас в бюджете ежегодно предусмотрено порядка 17 миллиардов рублей, это консолидированный бюджет (федеральный и краевой). В регионе широкая сеть социальных учреждений: 24 комплексных центра социального обслуживания с филиалами по всему региону, и у нас 34 учреждения стационарной сети. Более 5000 человек проживают именно в стационарном социальном обслуживании. Нужно сказать, что национальный проект «Демография» и в 2017 году утвержденный комплекс по системе долговременного ухода уже дают результат. Конечно, перевернуть всю систему в один момент мы не можем, но изменить сознание людей, которые работают с пожилыми, обязательно постараемся.
— О чем прежде всего идет речь?
— Смотрите: есть учреждения, в них проживают люди, и там работают специалисты. Там все в соответствии с действующим законодательством, соблюдаются и социальные нормы, и материально-техническое обеспечение. Все вроде бы идеально. Но, как мне кажется, мы должны наконец вернуться к человекоориентированной системе, которой не было у нас долгие годы. Даже если человек живет в государственной системе, он должен чувствовать себя как дома. У него должно быть свое личное пространство, у него должны быть свои личные предметы обихода, даже пусть привезенные из дома. Мы очень надеемся, что в следующем году Алтайский край войдет в число пилотов, которые реализуют систему долговременного ухода.
— Что она собой представляет?
— Это комплексная программа поддержки пожилых граждан и людей с ограниченными возможностями, частично или полностью утративших возможность к самообслуживанию. Напомню, что ранее мы делили людей по группам инвалидности — первая, вторая, третья… Это понятный формат. Теперь нам нужна более строгая типизация: мы должны определить тех, кто может обслуживать себя сам, и тех, кому не обойтись без помощи социального работника. Сегодня приняты стандарты, которые четко ограничивают: приход два раза в неделю, доставка продуктов. В условиях Сибири истопить печь два раза в неделю — это вообще ни о чем… Человек просто замерзнет, если этого не сделать, но лучше делать это чаще. Нужно понимать специфику нашего региона, нужно менять нормативы, нужно менять стандарты. Да и в целом менять подход к пожилым людям.
— На что вы собираетесь обратить внимание прежде всего?
— На семью. Очень часто бывает так, что пожилой человек вроде бы живет в семье, но его родные абсолютно не обучены за ним ухаживать. Они не знают, как помогать лежачему, как меняется поведение у людей старшего возраста, как меняется коммуникативная потребность… Результат — конфликты. Разумеется, старик хочет жить дома, среди близких, но семья просто не знает, как с ним обращаться. Вроде бы у них всегда была активная бабушка, а теперь — либо лежачая, либо с изменившимся в корне характером…
Поэтому наша идея — открыть школы по уходу. Допустим, если в доме появился человек, который перенес инсульт, человек, который сломал шейку бедра, а они не знают, как оказать элементарную помощь. Ведь главная задача на уровне федерального правительства — сделать так, чтобы пожилой человек получал должные социально-медицинские услуги в привычных ему комфортных условиях. Размещение в стационарной сети — это должна быть абсолютно крайняя мера, и если у него есть близкие, мы должны помочь их обучить либо сгруппировать все силы социальных и медицинских служб на оказание помощи.
— Что уже сегодня сделано в Алтайском крае?
— Существует отделение социальной помощи на дому. Более 5000 человек получают помощь в течение года. Нужно сказать, что востребованность этих услуг чрезвычайно высока, хотя очередности нет. Но я думаю, что это тоже определенный диссонанс, потому что мы должны предложить услуги, и гражданин должен быть готов за них заплатить. Сегодня у нас существует так называемая соседская помощь: мол, я плачу за непрофессиональные услуги соседки, но отказываюсь от соцработника! Это тоже наше поле деятельности — нужно людей информировать. Но нам не хватает рук, к сожалению. Просто рук — умеющих, знающих… Мы только в начале пути, мы формируем команду и учим специалистов.
Мы формируем мобильные бригады, приобрели 15 автомобилей, специально оборудованных для доставки людей старше 65 лет в медицинские учреждения. Важна диспансеризация, важны обследования для тех, кому уже диагностировали болезнь — и теперь нужно за ней следить. У нас 132 бригады — этого мало, конечно, для региона. Еще 15 бригад создаем. Мы уже подписали с нашим министерством здравоохранения регламент о межведомственном взаимодействии: если мы доставили человека в поликлинику, он не должен ожидать в очереди — его должен ждать конкретный врач, должна быть продумана логистика посещения, чтобы в один день пациент смог обойти всех врачей — и мы отвезли его обратно. У нас развита санитарная авиация: они летают и самых удаленных перевозят — острых и тяжелых больных.
— Это эффективно работает?
— Да, но есть нюансы. Часто пожилые люди игнорируют рекомендации врачей и усугубляют свое состояние. Кроме того, мы сейчас думаем о создании геронтологических центров, геронтологических отделений на базе наших учреждений. До 2024 года будет четыре крупных геронтологических центра у нас — в городах Барнауле, Алейске, Бийске, Новоалтайске.
— Речь идет о досуге?
— Да, о том, чтобы развлечь людей. Мы поставили задачу: если нет площадей, занимать те, что есть: библиотеку, дом творчества, клуб… Там будут своего рода группы дневного пребывания. Вообще, пожилые люди — это удивительная история: ведь мы можем продлить их активную жизнь и активное долголетие, если мы изменим их образ жизни. Если они будут одиноки, если будут сидеть у телевизора, питаясь какими-то негативными новостями, ничего хорошего не получится. В нашем регионе большинство пожилых спасаются садово-огородными работами, но в силу возраста иногда и это становится тяжело. Пусть будет альтернатива — творчество, лечебная физкультура, танцы, скандинавская ходьба… Выбор огромный.
У нас сегодня есть более 300 волонтерских отрядов серебряного возраста. Это значит, что 1500 пожилых людей объединились и делают добрые дела, инициируют всякие выезды в лагеря отдыха. Очень остро стоит вопрос развития социального туризма для пожилых людей, потому что они готовы передвигаться и смотреть все красоты в пределах нашего региона и за его пределами. Ведь что самое страшное для старика? Когда он не востребован, когда никому не интересны его опыт, его воспоминания. Поэтому наша задача — добавить позитива в их жизнь. И мы хотим расширим перечень категорий тех, кто получает социальные услуги бесплатно. Сейчас планка — доход свыше 1,5 прожиточного минимума (если больше, то за услуги надо платить). Мы хотим, чтобы групповые досуговые мероприятия были бесплатными.
— Кто помогает на занятиях?
— Если у нас не хватает специалистов, мы подключаем волонтеров, ребят, которые учатся в педагогическом или медицинском. В итоге все в выигрыше: пожилые люди — это лучшие тренеры, и они сами вокруг себя все организуют. Мы должны просто создать условия. Нам нужно обучить специалистов, а затем — наполнить программу реабилитационным оборудованием, которое бы позволило проводить полноценные занятия.
— Это похоже на московскую программу «Активное долголетие». Люди с удовольствием участвуют?
— Да! Удивительно: у пожилых людей такой низкий уровень притязаний, им так мало надо для жизни, что хочется сделать для них больше и больше. В этом году мы осваиваем порядка 125 миллионов рублей на укрепление материально-технической базы. Мы делаем ремонт в жилых помещениях, мы приобретаем дополнительно комфортные автобусы для перевозки: они хотят путешествовать, и ездить в театры, и изучать регион… У нас есть музей Шукшина и музей Титова, но некоторые местные за всю жизнь ни разу там не были.
Волонтеры однажды попробовали кинотерапию — пришли с собаками, дали старикам погладить, чтобы они погуляли вместе. Они их вывозят на природу, на пикники, где разжигают костер, и пожилые люди вспоминают свою молодость. Я думаю, что это абсолютно нормальная практика, так и должно быть.
Кроме того, у нас 11 малых домов-интернатов на базе муниципалитета — там, где человек прожил всю жизнь, где работал, где его все знают, где могилы его предков… Если так случилось, что он остался один, то он может переехать в малый дом-интернат. Там семейная обстановка: старики варят варенье, выращивают овощи… Но при этом они под защитой государства, им помогают специалисты. Это комфортнее, чем жить в больших учреждениях. Хорошо, что теперь мы можем оказывать паллиативную помощь тяжелобольным людям.
— Как организуется работа с пенсионерами в селах?
— У нас все муниципалитеты распределены между комплексными центрами. В каждом комплексном центре создана мобильная бригада. Выстроена система информирования глав сельских поселений о том, что если гражданин действительно нуждается в постоянном постороннем уходе, то мы находим социального работника на данной территории, который будет помощь оказывать. Но, как я уже сказала, рук очень не хватает. Сейчас в нашем регионе порядка 26 тысяч инвалидов первой группы, а одиноко проживающих стариков — 126 тысяч. Ну а социальных работников — меньше тысячи.
В одном селе у нас была попытка организовать что-то вроде «детского сада» для пожилых людей. С присмотром, с горячим питанием… но они отказались: мол, в свой среде, дома, комфортнее. Может быть, мы где-то ошиблись, попробуем еще раз.
— Сильно отличается отношение к старости в селах и в городах?
— Мне кажется, сельские люди более спокойно встречают старость, даже ожидают выхода на пенсию. Они понимают, что смогут заниматься хобби, садом, огородом, у нас очень многие любят ходить в лес за грибами или ягодами… Однако этого не всегда хватает, и тогда мы обращаемся к профессиональной переподготовке. Мы готовы предложить людям, которые еще полны сил, освоить новую специальность. Сегодня уже более 700 пожилых людей проходят переобучение, но вообще я хочу сказать, что если человек силен в профессии, работодатель не спешит с ним расставаться. Такой человек становится наставником. У нас в системе образования, здравоохранения достаточно людей в возрасте, они востребованы. С учетом того, что у нас дефицит кадров в социальных отраслях, мы действительно очень уважительно относимся к людям такого возраста.
Все это актуально для городских пенсионеров. Если у них проблемы, они могут обратиться в кризисный центр — там работает пул профессиональных психологов, они очень востребованы по разным направлениям. Вообще хочу сказать, что нам тоже нужно изменить менталитет и вот эту традицию — смещать свой центр неудовлетворенности на детей. Ведь во многих семьях конфликты: бабушка ощущает себя ненужной — и в итоге срывается на близких… Нужно предлагать новые форматы деятельности. Вот, например, серебряные волонтеры — это в первую очередь те, кто вышел на пенсию совсем недавно.
Есть еще одна интересная идея — семейное консультирование. Пожилые люди вот что говорят: «Мы жили в условиях дефицита, и если что-то ломалось, то мы чинили». И относительно семейных отношений было то же самое — они пытались спасать семьи. Сейчас к этому относятся иначе: чуть что — можно развестись… И вот наши пенсионеры готовы делиться опытом: как сохранить семью, как правильно воспитывать детей и внуков?
Кстати, в Рубцовске уже есть такой опыт — совет женщин, которые берут под патронаж социально неблагополучные семьи. Взрослые женщины помогают молодым, которые не умеют еще ничего, в том числе распоряжаться денежными пособиями. До абсурда доходит: мы даем на детей — приобретается смартфон, мы даем на питание — оплачиваются коммунальные услуги… Поэтому наши «бабушки на час» готовы не только нянчить детей, но и учить матерей вести хозяйство. Как настоящие бабушки.
— Кстати, о смартфонах: насколько пожилые люди у вас в регионе охотно осваивают новые технологии?
— Охотно! Если какая-то новость, то первыми ее именно бабушки разошлют в WhatsApp всем своим знакомым. У них очень широкая сеть общения. Они хотят быть в курсе событий: и телевидение, и Интернет… Надеюсь, что широкополосный Интернет покроет всю территорию региона, а мы уж будем помогать. И, конечно, мы учим компьютерной грамотности.
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
Татьяна САЖАЕВА, специалист по туризму Алтайского края:
— У местных туроператоров уже отработаны специальные маршруты для людей серебряного возраста — ими занимается администрация Алтайского края, и рассчитаны они на местных жителей. Специфика региона в том, что жители степной части никогда, может быть, не были в горах, а жители горной местности — в степях. Они никогда не были в музеях, которыми гордится регион. Для пожилых людей спланированный маршрут — это не только комфортное передвижение и подходящая интересная им компания, но и учет всех потребностей возраста. Например, правильное питание. Эти маршруты были разработаны на гранты, поэтому приоритет — у жителей Алтайского края. Но, конечно, воспользоваться ими могут пенсионеры и из соседних регионов — например, из Новосибирска или Хакасии.
Отдельная прелесть — те пенсионеры, которые сами стали экскурсоводами. Когда едет группа серебряного возраста, мы стараемся, чтобы ее сопровождал ровесник: так всем проще, у них общий культурный код, общий багаж знаний, а иногда и отношение к жизни.
Конечно, специфика региона — это санаторно-курортное лечение. Мы рекомендуем такой отдых в первую очередь своим же, сибирякам, причем людям старше 40 лет. Когда они едут на море, им требуется очень долгий адаптационный период: там совсем другой климат, другая влажность… Организму пожилых людей это сложно. Здесь они оказываются в знакомом климате, и можно сразу приступить к лечению: например, в сосновом бору или близ серебряных источников в Бийске.
СПРАВКА "МК"
Одно из самых популярных мест для санаторного лечения в Алтайском крае — Белокуриха, которую также зовут «сибирской Швейцарией». Сюда на воды местные жители съезжались еще с 1890-х годов. Сегодня в Белокурихе — аж 15 действующих санаториев на 15 тысяч человек, и ежегодно тут принимают до 200 тысяч пациентов.
КСТАТИ
Существует легенда, что именно в Алтайском крае жил один из создателей эликсира вечной молодости и здоровья — провизор Христиан Миллер, работе которого посвящен музей на месте первой аптеки Барнаула, построенной в 1752 году. Согласно одной из версий, в состав эликсира входит китовый жир. Увы, рецепт утрачен…
Барнаул—Москва.
