Советник гендиректора Росатома Владимир Асмолов: «Российское топливо смешивали с американским»
Перестрелка на Запорожской АЭС Украины в ночь на 4 марта, в результате которой загорелся один из этажей ее учебно-тренировочного корпуса, очень сильно напугала Евросоюз. Почти сразу МАГАТЭ заявило, что все энергоблоки станции целы, радиационный фон не повышен. Специалист по безопасности атомной энергетики, доктор технических наук, профессор, советник гендиректора Росатома Владимир Асмолов описал реальную ситуацию на украинских АЭС.
Фото: en.wikipedia.org Начнем с того, что вообще представляет собой атомная отрасль Украины. По количеству энергетических реакторов (все они имеют обозначение ВВЭР – водо-водяные корпусные энергетические ядерные реакторы, разработанные еще в СССР) Украина занимает 10-е место в мире и пятое в Европе.
Там сейчас действуют четыре (не считая выведенной из строя Чернобыльской АЭС) атомных электростанции с 15-ю энергоблоками. Сегодня в работе находятся только 10 из них.
Самая восточная — Запорожская АЭС, на которой сегодня работает всего один энергоблок из шести, считается крупнейшей в Европе. На юге расположена Южно-Украинская АЭС, где сегодня работает три из четырех энергоблоков, далее, на западе, в городе Нетешине располагается Хмельницкая АЭС с двумя работающими блоками из четырех и Ровенская АЭС в Вараше, где в работе находятся все четыре энергоблока.
- Владимир Григорьевич, вы были одним из участников разработки самого распространенного в мире реактора ВВЭР, со времен СССР и до 2014 года входили в Совет ядерной безопасности Украины... Расскажите, насколько надежна ЗАЭС и другие станции?
- Все АЭС Украины разрабатывались еще во времена СССР. Они обладают высокой степенью надежности и безопасности и относится к третьему поколению атомных станций.
К примеру, все шесть энергоблоков ЗАЭС, которые строились в 80-х годах (это так называемый наш Проект В-320), обладают электрической мощностью 1000 мВТ. Их защитные железобетонные оболочки рассчитаны на падение самолета. Стрельба, которая велась в полукилометре от этих блоков также никак не могла повредить их. Кстати, на момент инцидента, на полную мощность работал только один, четвертый блок Запорожской станции.
– А по какой причине не работали остальные?
– Блоки периодически останавливаются в связи с ремонтными работами или перегрузкой топлива. Но что точно там происходит, мы не знаем. Это раньше мы всегда работали вместе с украинскими атомщиками. Вплоть до 2014 года я, как представитель от России входил в Совет по ядерной безопасности Украины при ее кабмине. Туда также входили чехи, немцы, венгры. Надзор был приличный. Руководила надзорным органом тогда Алена Миколайчук, выпускница нашего МФТИ. Многие директора и главные инженеры – тоже были из наших ведущих вузов: Томского политеха, Московского энергетического института. Очень хорошие кадры выпускал Одесский политехнический институт.
После политического разлада Миколайчук перешла работать в МАГАТЭ, многие другие высококвалифицированные специалисты – на российские атомные станции и сразу пришлись здесь ко двору. Ведь в свое время они занимали свои высокие должности, сдав такие же экзамены, как и наши: по нейтронной физике, по теплофизике, по регламентам эксплуатации станции и пр. А что сейчас происходит на украинских АЭС, насколько все контролируется, не известно.
– А наблюдатели из других стран там остались?
– Мне это неизвестно.
– Я читала, что энергоэффективность украинских АЭС сейчас составляет 55%. Так было и во времена тесного сотрудничества?
– В те времена их эффективность (то есть коэффициент использования мощности) доходила почти до эффективности российских станций, – до 80-85%. Ведь длительное время они использовали исключительно наше ядерное топливо и российскую научно-техническую поддержку.
Ну а после с их стороны начались эксперименты. По решению Энергетической компании (аналог нашего Росэнергоатома) они начали «мешать» топливо, – параллельно с нашими ТВЭЛами (тепловыделяющими элементами) использовать в реакторе ТВЭЛы англо-американской компанией Westinghouse Electric. В основном это начинали практиковать на Южно-Украинской АЭС: ставили половину ТВЭЛов наших, половину – иностранных. И на фоне этого «микса» на станции начались неполадки.
- Чем именно они объяснялись?
- В самом факте смешивания не было ничего страшного. Просто импортные кассеты с ТВЭЛами часто теряли герметичность. Ведь наша технология эксплуатации реакторов была отработана под наши материалы, наше топливо, химию теплоносителя. С новым они плохо совместимы.
– Возникающие микротрещины могут привести к утечке ядерного топлива?
- Некоторые политологи до сих твердят, что это может привести чуть ли не к ядерному взрыву. Но это полная чушь. Это может привести только к разгерметизации ТВЭЛа — тонкой 9-миллиметровой трубки, начиненной топливными таблетками с обогащенным ураном.
Для наглядности объясню, как устроен атомный реактор. Он напоминает бочку, в которой находятся кассеты с ТВЭЛами. Снаружи каждый тепловыделяющий элемент покрыт оболочкой. Сплавы, из которого делаются такие оболочки, у нас и у американцев, различаются. Наши ТВЭЛы более жесткие, у них – более гибкие.
- А не легче украинцам было просто поменять сразу все ТВЭЛы на американские и использовать их по их же технологии?
– Сразу заменить все ТВЭЛы невозможно. В каждом реакторе — по 100 тонн топлива. Зоны меняют поочередно, и это занимает годы. Раньше украинские энергетики проводили такие работы только с Россией. Потом мы передали им свои расчетные программы, и они стали менять кассеты сами.
– Их разгерметизация вообще не опасна?
- Существует международной шкала ядерного события – INES (International Nuclear Event Scale). Так вот по ней Чернобыльской аварии присваивался 7-й уровень, аварии на Фукусиме в Японии — 5-й уровень. Событие, с разгерметизацией ТВЭЛа, относится к нулевому уровню и ниже. Оно ничем не опасно, кроме экономических потерь: если система диагностики реагирует на разгерметизацию хотя бы одного из десятков тысяч ТВЭЛов и выхода из его микротрещины определенного количества радиоактивного газа (оно измеряется в беккерелях), реактор останавливают и меняют целую кассету. Процедура, как правило, занимает 10 дней. И подобных переустановок в первый год после начала установки американского топлива на Южно-Украинской АЭС было больше сотни.
– На российских станциях ТВЭЛы не выходят из строя?
– Энергоэффективность некоторых наших новейших энергоблоков сегодня приблизилась к идеалу, составляет 90 и выше процентов. Мы стремимся к нулевому отказу ТВЭЛов и на большинстве наших энергоблоков уже достигли этого уровня.
– То есть с 80-90-х годов эффективность возросла с 88% до 90%. За счет чего?
– На двух блоках Ленинградской АЭС, двух блоках Нововоронежской АЭС, на Белорусской АЭС, которые относятся к поколению «3+», установлены новые системы безопасности. От поколения «3», к которому относятся другие наши станции и все украинские, они отличаются тем, что имеют так называемую «ловушку активной зоны». Они могут в случае какой-нибудь аварии «ждать помощи» извне, без вмешательства оператора в течение 72 часов.
Есть на новейших блоках и дополнительная система водородной безопасности. Вы, наверное, слышали, что при взрыве на Фукусиме в реакторе в результате паро-циркониевой реакции начал активно выделяться водород. Но надо учитывать, что АЭС на Фукусиме вообще относится к станциям первого поколения, она была построена в 1967 году, и там вообще не было никакой системы водородной безопасности.
Это что касается внутренних проблем. Есть на наших новейших энергоблоках и усиление от внешних угроз. Так, наши самые современные АЭС могут выдержать сильные землетрясения, тайфуны ураганы и падение самого крупного «Боинга».
– А станции предыдущего класса?
– Максимум – истребителя.
– Вернемся к украинским станциям. Что, по-вашему, могло бы улучшить их безопасность и надежность?
– Почти все станции, работающие сейчас на Украине, имеют нормальный резерв для работы еще в течение 10-20 лет. После выхода из СССР эта страна получила от нас самые новые на тот момент блоки. Проблема их может заключаться в том, что часть из них простаивает по причине того, что угольные и атомные олигархи делят между собой местный рынок сбыта.
