С 21 июля ровно неделю в Донбассе продолжается новое — «хлебное» — перемирие. Сравнительно прочное, такое как надо — больших боев нет, перестрелки и охота в рамках вендетты отдельных подразделений не в счет. Официальные сводки ВСУ говорят об одном обстреле украинских позиций за последние сутки, спикеры ДНР отвечают им симметрично — ими зафиксировано целых два обстрела и применение восьми боеприпасов.
Ночами в Донбассе тихо, корреспондент «МК» последние сутки провел на южном фланге 400-километрового фронта и может констатировать со всей ответственностью — от Мариуполя до Докучаевска ничего не слышно, даже как-то странно.
Объявленное сразу в ночь украинских выборов первое с зимы перемирие пока работает. Украинские строители под пристальным наблюдением фото- и видеокамер наблюдателей смогли обследовать мост под станицей Луганской на предмет проекта его восстановления. Тут все показательно и на публику — и украинские строители и камеры со стороны ЛНР. Но восстанавливать мост все равно будет «третья сила», Международный Красный Крест по своему собственному давно согласованному проекту и смете.
Деньги на восстановление моста были предусмотрены еще в 2016 году, до появления во главе ЛНР Леонида Пасечника, а в Киеве Владимира Зеленского. Что не мешает обоим выступать сейчас с серьезными заявлениями о нем — у каждого своя собственная работа и задачи.
Взаимные дымовые завесы и обращения основательно запутали народ, все понимают, что что-то происходит — стрелять после украинских выборов прекратили, а в Донецке громко отметили появление на специально созданном сайте миллионной фотографии с обращением к президенту Украины с просьбой об особом статусе Донбасса.
В субботу, 27 июля, в Донецке возмущенные «сползанием в Украину» граждане даже пытались полусанкционированный митинг провести с обращением уже к Президенту России Владимиру Путину о российском выборе Донбасса. Собралось человек 80 и две машины МЧС. МЧС приезжала по поводу звонков о «заминировании» площади Ленина, а власти после публичной заявки местных маргиналов о митинге запланировали то же место для учений добровольных народных дружин. Это, кстати, тоже пугает людей — раньше запретили бы самодеятельность, и дело с концом, а тут МЧС, ДНД — и ни одного ареста на воскресенье, практически «новое мышление».
Изменение атмосферы почувствовали и мирные люди. Они начали свои собственные, сугубо личные, отложенные войной мероприятия, и сразу посыпались сообщения ОБСЕ и МЧС. За последние три дня только в ДНР три громких подрыва мирных жителей.
Под Никишином на противотанковой мине на проселочной дороге подорвался трактор — он ранен. В Шахтерске взорвалась граната в жилой квартире — тут тоже двое раненых. А вот в многострадальном Зайцеве на улице Брусилова подорвалась насмерть на минах Ирина Меньшакова,
Это Зайцево разделено линией фронта на две неравные части — прямо по поселку. Участок линии соприкосновения здесь совсем тихий. Тут на нейтральной полосе были самые горячие выборы в 52-м украинском округе, встречи с избирателями в соседней Жованке шли под стрельбу в окопах на околице. Теперь выборы закончились, на подконтрольной Украине стороне идут суды о подкупе избирателей, а с противоположной — люди потянулись в свои дома. Улица Брусилова — она просто на передке, всех людей отсюда с большим трудом эвакуировали — это очень трудно объяснить людям со стороны, за что тут под обстрелами так отчаянно цепляются местные. В Донбассе этому феномену проживания людей на войне даже имя дали — «люди-кусты». Мол, никак не выкорчевать.
Ирину Меньшакову с мужем власти Горловки переселили в безопасное место на четвертом году войны, после упорных и долгих уговоров. Но дом-то остался! Как только объявили перемирие и действительно совсем прекратилась дневная стрельба, женщина и пошла домой, на самый передок — он по ее забору и проходит. Забор разрушен, дом местами побит, огород бурьяном зарастает опять же…
Хозяйка погибла как раз при попытке поправить этот забор с наружной стороны. Плотность минирования там оказалась соответствующей репутации самого горячего места на фронте — на одной мине женщина подорвалась, на другую упала.
Когда прекращают стрелять, проблемы иногда только начинаются. В той же Хорватии национальная программа разминирования после балканских войн 90-х годов закончится только через два года, она на 25 лет была рассчитана. Смогли начать ее только на исходе девяностых, через годы после окончания военных действий.
Директор Института миротворческих инициатив и конфликтологии Денис Денисов рассказал «МК», чем нынешнее перемирие отличается от предыдущих попыток прекратить обстрелы:
«Главное отличие нынешнего перемирия от всех предыдущих заключается в том, что оно было реализовано в принципиально новой политической реальности. В частности, Зеленский регулярно заявляет о том, что у него достаточно политической воли для прекращения стрельбы в Донбассе. Тем не менее уже в первую неделю «вечного перемирия» оно начало давать трещины. Видимо, это происходит из-за того, что по обе стороны конфликта считают политические заявления достаточными для прекращения обстрелов. В реальности это совершенно не так. История урегулирования подобных конфликтов убедительно доказывает, что помимо политических решений нужно тщательно работать с представителями вооруженных сил, которые находятся на линии соприкосновения. К сожалению, пока этим никто не занимается.
Вряд ли нынешние договоренности приведут к полноценному перемирию. Фактически стороны конфликта только подходят к тому этапу, на котором они смогут серьезно проработать вопрос демилитаризации региона. Учитывая, что Зеленский обещал мир на Донбассе во время всех своих предвыборных кампаний, отвертеться от переговоров на эту тему ему не удастся».
_Yalta_naberezhnaya.jpg/dw900h500.jpg)
