-->
Наиболее безопасное состояние российских границ – в границах послевоенного Союза – сегодня недоступно, но стремиться к этому надо, считает председатель Госсовета Крыма Владимир Константинов. По мнению главы крымского парламента, вся Новороссия должна получить возможность вернуться в Россию, чего требует, в первую очередь, историческая справедливость. Вместе с тем Владимир Константинов убежден, что сегодня, в период открытого противостояния с Западом, для России пришло время вернуться в лоно своей уникальной цивилизации, отказаться от подражания Западу и строить свой Русский мир.
О целях, которых нужно достичь в рамках СВО, русофобии Запада и истоках украинского нацизма — в выступлении Владимира Константинова на заседании Ливадийского клуба в рамках XVI Международного фестиваля «Великое русское слово».
О наших границах
Наиболее безопасным состоянием наших границ можно считать ситуацию послевоенного СССР. Тогда рубежи Советского Союза не просто были значительно вынесены на запад и юг по сравнению с современными российскими. СССР стоял прочно на Балтике и Черноморье. Кроме того, практически по всему периметру своих государственных границ он был окружен внешним контуром безопасности из союзных, нейтральных и неприсоединившихся государств. К сожалению, восстановление такого состояния границы сегодня не достижимы. Но стремиться к этому надо.
На восстановление, пусть и значительно более скромного, чем советский, внешнего контура безопасности были направлены предложения России «нашим западным (тогда еще) партнерам», сделанные в декабре 2021 года. В них было сформулировано очевидное: нынешние государственные границы Российской Федерации не гарантируют ее безопасности, создают ситуацию уязвимости со стороны разного рода «партнеров», провоцируя их на агрессию. Пренебрежительная реакция к нашим предложениям со стороны коллективного Запада сделала СВО неизбежной, поскольку иных механизмов обеспечения безопасности своих границ не осталось.
В Причерноморском регионе наиболее надежной, безопасной и справедливой границей является та, на которую Россия вышла на рубеже XVIII-XIX вв., после того, как ровно 240 лет назад в ее состав вошел Крым. После этого стало возможно полноценное формирование пограничного региона – Новороссии, хозяйственное освоение которого быстро сделало его одним из экономических и культурных центров Империи.
Утрата Новороссии не только ослабляет безопасность России. Она возвращает этот край в состояние Дикого поля. Вне России он обречен на разорение и запустение. Всем этим характеризуется период пребывания Новороссии в составе независимого украинского государства – модифицированного варианта Дикого поля.
Из всего перечисленного становятся очевидны пространственные параметры успешного выполнения СВО: от выхода к административным границам новых российских регионов (программа-минимум) до полного восстановления западной границы СССР (программа-максимум). Оптимальным рубежом, на который необходимо выйти в ходе СВО, является линия «Киев – Одесса». Но в любом случае – вся Новороссия должна получить возможность вернуться в Россию. Этого требует и историческая справедливость, и необходимость обеспечения национальной безопасности Российской Федерации, и задача сохранения (восстановления) цивилизационных достижений Новороссии, а также – сохранение перспектив налаживания нормальной жизни жителей региона.
Обречены ли мы стремиться на Запад?
Болезнь «европейничания», диагностированная русским мыслителем XIX века Н.Я. Данилевским, пустила в нашем обществе глубокие корни. Пусть даже у наших людей эта хворь соседствует с инстинктивным восприятием Запада как природного врага. Но при этом не следует недооценивать тяжести заболевания.
Несколько сот лет активное заимствование европейских достижений и ориентация на Запад были отчасти оправданы его цивилизационным лидерством по отношению как к Русскому миру, так и всем остальным незападным цивилизациям. Но при этом все наши попытки контактировать с Западом на равных, не говоря уже о стремлении доказать ему, что «мы тоже Европа» – всякий раз им высокомерно отвергались.
Запад получил от контактов с нами доступ к дешевому русскому сырью и своеобразный «спасательный круг», поскольку Россия не раз спасала Европу, помогая ей выбраться из цивилизационного тупика. В последний раз это случилось в середине прошлого века. Нынешние правящие режимы стран коллективного Запада сделали все, чтобы вытравить благодарность к России за это спасение, вживив вместо нее в общественное сознание своих граждан пещерную русофобию. При этом не исключено, что в обозримом будущем мы вновь спасем Европу от себя самой, чтобы еще раз убедиться в ее неблагодарности.
В данный момент сложилась уникальная за последние 500 лет ситуация, когда Запад не может нам ничего ценного дать, ни в чем не можем служить нам примером. Именно это обстоятельство, наряду с экзистенциальной враждебностью, демонстрируемой Западом в отношении России, дает нам шанс раз и навсегда избавиться от болезни «европейничания» (а заодно и «американничания»).
Настало время нам вернуться домой, в лоно своей уникальной цивилизации, повернувшись к Западу… спиной. Для этого у нас все есть, а что-то сверх этого «всего» мы можем получить от наших незападных союзников и добросовестных партнеров. С ними нас сближает также приверженность к традиционным ценностям, каноническим религиозным учениям и патриотизм.
Следует вернуть всю территорию бывшей Украины в лоно Русского мира или подготовить политические условия для такого возвращения. Все это не только необходимо нам в качестве обеспечения национальной безопасности, но и создаст легальные возможности для борьбы за возвращение этих территорий с оставшимся в них населением в лоно Русского мира. Сейчас такая перспектива выглядит как малонаучная фантастика. Но речь идет не о сиюминутном результате, а о длительной, кропотливой работе, которая будет тем быстрее и успешнее, чем полнее и глубже нам удастся сформулировать ответы на вопросы: «А что есть Русский мир?», «Каковы параметры, ориентиры и приоритеты Российской цивилизации?»
Русский мир – отдельная, суверенная цивилизация, сформировавшаяся в пределах исторической России.
Дам свое видение того, что есть Русский мир. Это полноценная цивилизация, то, что Николай Данилевский называл «культурно-историческим типом». Но, в отличие от пророчества Данилевского, видевшего Россию ядром славянской цивилизации, она сложилась за счет сближения различных народов исторической России. Мы видим сегодня яркие примеры проявления этого единства в ходе СВО. О нем фактически сказал наш президент, когда перечислял, кем из народов России он себя ощущает. Мало того, наши люди разных национальностей все чаще называют себя русскими.
Похоже, в этом процессе произошел важный перелом в осознании нашей принадлежности к единой цивилизационной общности, в основе которой: общая история, приверженность к традиционным ценностям, единой культуре, основанной, прежде всего, на русском языке.
Украинизация или денацификация?
В свете всего сказанного, еще острее звучит вопрос: что нам делать с Украиной? Какой политический статус для территории этого несостоявшегося государства выглядит предпочтительнее как для нас, так и для ее населения? Ведь речь идет о родных для нас людях, пусть и тяжело больных.
После распада СССР все очень независимые новообразования вместо благодарности русскому народу за обретенный суверенитет, подаренные заводы и фабрики, платят нам монетой русофобии.
За что они нас так ненавидят? Почему стали чураться всего русского?
Русофобия – их родовой знак, она же является для них одним из способов мобилизации. Легко мобилизовать народ на ненависти к кому-то, тогда не надо придумывать сложные идейные конструкции.
Есть еще одно обстоятельство: все эти нации выросли из XII съезда РКП(б) – с уверенностью, что Россия им всегда и так должна. Потому они и ищут партнеров на стороне. Тот же Казахстан или Белоруссия – посматривают в сторону Китая, а Азербайджан – делает шаги в сторону Турции. Россия для них – хлеб, а масло и икра – это уже кто-то другой.
Итак, все эти этнократии изначально были заражены русофобией. Украинская отличалась от всех остальных только тем, что формировалась исключительно на русском этническом субстрате. То есть, отданные ей «в перековку» русские воспитывались в отрицании собственной идентичности, своей истории и культуры. Вот они – корни «Анти-России».
Истоками украинской хворобы следует считать австро-венгерские практики украинизации русинов до и во время Первой мировой войны, а также взятый большевиками в раннем СССР курс на коренизацию (в данном случае – украинизацию). Для подавляющего большинства жителей УССР это означало принудительный слом общерусской идентичности, что было невозможно без прививки ему бациллы русофобии.
Так скрещивание талергофских практик и большевистских резолюций породило современное украинство. Украинство в облегченном варианте выглядит вполне безобидно, но именно из него вырастают затем бесы «Азова», «Торнадо» и прочей нечисти. И пока такая среда искусственно культивируется, угроза новых ядовитых всходов будет существовать.
Таким образом, необходимо прекратить какую-либо административную поддержку украинизации. Предоставленное самому себе, украинство быстро вернется из сферы государственной и национальной в этнографическую, из которой его целенаправленно извлекли сто лет назад русофобы как внутренние, так и внешние.
Успех СВО будет неполным, а задача денацификации Украины не будет выполнена, если будет в каком-то виде сохранено политическое украинство – неиссякаемый источник русофобии и украинского нацизма.
Украинизация несовместима и прямо противоположна нашему цивилизационному Возрождению, в которое каждый из нас, по мере сил, может и обязан внести свою лепту.
Владимир Константинов,
председатель Государственного Совета Республики Крым
