Дата 1 октября призвана стать рубежной в пугающей истории с кредитным пузырем, о которой в нашей стране, кажется, наслышаны уже даже дети. С этого дня банкам придется учитывать при выдаче необеспеченных кредитов долговую нагрузку заемщика, а ЦБ введет спецнадбавки по коэффициентам риска. Плюс регулятор запросил новые полномочия по контролю за долгами граждан, то есть он сможет напрямую ограничивать выдачу тех или иных видов кредитов. Этот «двойной выстрел», сочетающий в себе как чисто финансовые, так и административные рычаги, призван надолго отбить у людей охоту обращаться в банк за очередной порцией заемных денег. Между тем, говорят опрошенные «МК» эксперты, такая политика ЦБ лишь ускорит процесс падения реальных доходов граждан. Ведомство Эльвиры Набиуллиной пытается воздействовать не на саму болезнь, а лишь на ее видимые симптомы.
Тема долгового бремени складывается как гигантский пазл из бесчисленного множества человеческих историй. Одной из них с нами поделился общественный финансовый омбудсмен Павел Медведев.
Август 2019 года. Молодая мать-одиночка, москвичка, вдруг заметила, что у ее двухлетней дочурки как-то неестественно ходят, дергаются ручки-ножки. Врач-невролог немедленно ставит диагноз — защемление позвоночного нерва. Операцию требуется провести в недельный срок, иначе малышке грозит полная обездвиженность. По полису ОМС это делается бесплатно, но есть проблема: в позвонки нужно вставить немецкую деталь ценой почти в 200 тысяч рублей. Поскольку у женщины таких денег нет, она обращается в банк, где ей отказывают в кредите по причине не вполне чистой кредитной истории. Потерпев затем неудачу с другими банками, она обходит ряд МФО и за несколько дней, совершенно сбившись с ног, набирает там нужную сумму. Операция проходит успешно, зажатый нерв удается высвободить. Но чуть позже врач-педиатр выносит другой вердикт: «У ребенка опасный дефицит веса». И обрушивается на мать: «Вы что, с ума сошли! Вы не кормите девочку!» А кормить попросту не на что. Надо гасить долги…
Кредит во спасение
Не иллюстрация ли это к словам Максима Орешкина, уверяющего, что ситуация с потребительским кредитованием становится социально взрывоопасной? Что ж, резон в словах министра экономического развития есть. Водораздел здесь проходит между статистикой и жизнью: первую нельзя считать адекватным отображением второй. Впрочем, некоторые подсчеты могут оказаться полезными. Как отмечает Орешкин со ссылкой на данные ЦБ, соотношение «платеж/доход» новых заемщиков в сегменте «кредиты наличными» в первом квартале 2019 года составило в среднем 43,9%. При этом у 15% заемщиков это соотношение превысило 70%. То есть миллионы российских семей вынуждены тратить на выплаты по кредитам примерно половину, а то и две трети своих доходов.
А спор между Центробанком и Минэкономразвития о том, есть уже в России кредитный пузырь или только надувается, не столь значим на фоне стремительно сужающегося жизненного пространства каждого отдельного человека или домохозяйства.
«Пузырь есть, но дело не только в нем, — полагает доктор экономических наук, финансовый аналитик Игорь Николаев. — Решая вопрос с тотальной закредитованностью, финансовые власти не отвечают на вторую его часть: как теперь населению компенсировать падение доходов, которое будет только ускоряться. Пузырь сложился из-за неготовности людей снижать привычный для себя уровень потребления».
Если бы доходы устойчиво росли (а МЭР понизил прогноз на 2019 год с 1% до символических 0,1%), гражданам было бы абсолютно незачем брать кредиты, говорит Николаев. По его словам, тут требуется не технический, не административно-запретительный, а фундаментальный подход: переломить эту отрицательную динамику можно лишь с помощью структурных реформ. Нужно добиваться устойчивого развития экономики, а для этого — инвестировать в реальный сектор, улучшать бизнес-климат, повышать качество госуправления, платежеспособный спрос, доступность потребительских товаров. Между тем сохраняющиеся санкции Запада сильно усложняют задачу. Что касается последствий новых шагов ЦБ, то, вероятно, люди, нуждающиеся в деньгах, так же как и раньше, станут активнее занимать деньги в микрофинансовых организациях (МФО) либо искать работу на теневом рынке труда, резюмирует эксперт.
По статистике ЦБ, сегодня банкам и МФО задолжали приблизительно 50 млн россиян. Из них 12–13 млн не платят по счетам три месяца или более. А у 750 тысяч человек долг превышает полмиллиона рублей, рассказывает Павел Медведев. При этом, отмечает он, именно кредиты на крупные суммы обслуживаются хорошо, а вот просрочки характерны скорее для мелких и средних заемщиков. По словам собеседника «МК», для МФО никакие меры Центробанка не указ и не угроза: чтобы не остаться внакладе, эти конторы мгновенно приспосабливаются к любым решениям регулятора. К таким, например, как вступившие в силу с 1 июля поправки в законодательство, которые ограничивают размер годовых процентов для микрозаймов. Вроде бы парадокс, но сегодня людям приходится платить по долгам больше, чем они платили при менее жестком регулировании. И это очень значимый источник нынешней повальной закредитованности. Проблема состоит еще и в том, что помимо цены заимствования, прописанной в правом верхнем углу кредитного договора, существуют разного рода скрытые накрутки. В результате заемщик не в состоянии вычислить фактическую стоимость кредита, ему сложно выбрать банк с наилучшими условиями.
«Белый шум»
Нынешние меры Центробанка по снижению общего кредитного бремени Павел Медведев называет пустой затеей, «белым шумом», попыткой измерить вес в сантиметрах. Единственным по-настоящему действенным способом достижения цели он, как и Игорь Николаев, считает ускоренную модернизацию экономики, дающую рост реальных доходов.
«Тема кредитного пузыря не созрела, — спорит с этой точкой зрения Константин Корищенко, заведующий кафедрой РАНХиГС, работавший зампредом ЦБ в 2002–2008 годах. — Да, есть определенный уровень закредитованности населения, но он абсолютно не критичный и сопоставимый с докризисным — тем, что был в начале 2014-го. Мы его только-только достигли. Но я не помню, чтобы кто-то из наших министров поднимал тогда шум по этому поводу».
Не менее важный показатель — уровень просроченной задолженности домохозяйств в целом по стране. С 2014 года он рос примерно до 2018-го, затем пошел на спад. «Красная лампа» тревоги пока так и не загорелась, говорит Корищенко. Поэтому, уверяет аналитик, никакого катастрофического развития событий на рынке розничного кредитования нет — ни с точки зрения объема займов, ни с точки зрения просрочки.
Что касается кредитной нагрузки отдельно взятой российской семьи, то тут все достаточно непрозрачно. Корищенко напоминает о расхожем правиле, согласно которому если на обслуживание кредита у заемщика уходит до 25% доходов, то он находится в комфортной зоне. Если от 25% до 50%, то уже есть повод для серьезного беспокойства, а если свыше 50%, то нужно срочно предпринять некие пожарные меры, чтобы ослабить долговое бремя. Однако этой политически вполне корректной инструкции сложно следовать технически: надо досконально знать уровень доходов всех домочадцев. А если, скажем, жена занимается частными переводами и имеет доход, равный официальной, учитываемой в статистике зарплате мужа? А взрослый сын — бомбила, нелегально развозящий людей на своем автомобиле? Так что вычислить суммарный показатель доходов семьи — это как измерить среднюю температуру по больнице.
Правительственные чиновники утверждают, что как такового кредитного пузыря пока нет, но в будущем рост потребкредитования может оказаться ловушкой для населения и банков. В мае об этом заявил первый замглавы ЦБ Дмитрий Тулин, а в июле председатель Счетной палаты Алексей Кудрин заметил, что если в 2019-м и 2020 годах кредитование будет расти под 20% (как в 2018-м), «тогда мы подойдем к критической черте». По словам Кудрина, ухудшение благосостояния граждан приводит к необходимости брать кредиты, в том числе — вызывающие проблемы с возвращением.
Нездоровая ситуация
Очевидно, что люди устали вести «аскетический образ жизни» (замечание Тулина) и предпочитают взять в долг у банка, чтобы хотя бы поддерживать былой уровень потребления после кризисного снижения реальных доходов в период с 2015-го по 2017 год. Кстати, по новой методологии Росстата, в первом полугодии 2019-го они упали на 1,3% в годовом выражении. При этом две трети российских семей — 65% — не имеют никаких сбережений, никаких финансовых подушек безопасности, следует из результатов апрельского опроса Левада-центра. Уже в начале года граждане успели оформить кредитов на 1,9 трлн рублей, более половины из которых — нецелевые необеспеченные займы. Основная масса сделала это не ради покупки бытовой техники, автомобиля, квартиры или вложений в образование, а с целью рефинансирования уже имеющихся долгов. Причем заемщики меняли несколько кредитов на один покрупнее, но с более низкой ставкой и на длительный срок. Между тем необеспеченный заем на большой срок — это нездоровая ситуация, поскольку мотивация их обслуживать со временем падает. То есть речь идет о некачественном кредитном буме.
«Угроза кредитного пузыря, в принципе, существует, — говорит Наталья Мильчакова, заместитель руководителя Информационно-аналитического центра «Альпари». — Но чтобы она реализовалась, в ближайшие год-два в мире и в России должен случиться новый масштабный экономический кризис. В противном случае и при цене нефти выше $40 за баррель у нас есть все шансы после 2020 года преодолеть негативную тенденцию, связанную с сокращением реальных доходов».
Решения Центробанка по регулированию рынка розничного кредитования Мильчакова одобряет. По ее словам, нельзя позволить, чтобы народ разбаловался слишком уж доступными потребкредитами. При этом эксперт не видит какой-то особой жесткости в мерах ЦБ, который, на ее взгляд, стремится сохранить доверие людей к банковской системе, не вытолкнуть их в «объятия» теневых кредиторов. Скрытый долговой пузырь неизмеримо опаснее для экономики, чем задолженность по банковским займам, отмечает Мильчакова.
«В том, что долговая нагрузка на россиян растет, виноваты и власти, не развивающие экономику, и банки, агрессивно навязывающие свои кредитные продукты, особенно по телефону. Абсолютно неправильно сваливать все прегрешения на заемщика», — говорит старший аналитик «Финам» Сергей Дроздов. Он уверен, что ЦБ делает шаги в верном направлении. Тем более что в последние годы оформить кредит, особенно на относительно скромную сумму — до 300 тысяч рублей, — стало совсем просто. Если раньше нужно было посетить отделение банка физически, заполнить какие-то бумаги, принести справку 2 НДФЛ, то теперь вопрос решается дистанционно.
Между тем из контекста дискуссии о кредитном пузыре и долговом бремени невозможно вырвать тему финансовой грамотности (точнее, неграмотности) населения. По ней проходит еще один принципиальный водораздел, еще один непреодолимый разрыв в позициях. Многие профессиональные банкиры и финансисты убеждены: кредиты набирают в основном те, кто не способен просчитать последствия этого процесса, кто не умеет должным образом управлять своими деньгами. Другие же видят картину в совершенно ином свете. По словам финансового омбудсмена Павла Медведева, он практически ежедневно сталкивается по работе с невыдуманными драмами, которые свидетельствуют скорее об отчаянии и безысходном положении людей, нежели о каких-то их ошибках.
Действительно, упрек в финансовой неграмотности лучше адресовать тем, кому хватает на жизнь, а не тем, кто едва сводит концы с концами. Очевидно, что основная масса граждан берет кредиты не по глупости и не по неведению, а по объективным причинам, по стечению обстоятельств. Берет потому, что иного выхода нет. Все рассуждения об угрозе надувания всероссийского кредитного пузыря, об ожидающей из-за этого страну пучине рецессии блекнут на фоне истории молодой матери, чье безденежье едва не убило ее двухлетнюю дочь. Очень у многих из нас — свой, персональный, болезненный финансовый пузырь, готовый лопнуть в любую секунду в нынешней высокотоксичной среде.
Читайте также: Греф и Чубайс указали Силуанову на ошибки: спор получился жарким
_Yalta_naberezhnaya.jpg/dw900h500.jpg)
