Александру Васильеву, лидеру группы «Сплин», исполнилось 50. Так же, как и другой культовый рок-гуру — Найк Борзов, заметивший как-то в интервью «МК»: «Ненавижу, когда меня ассоциируют с хитом «Три слова», — г н Васильев то же самое чувствует применительно к своим хитам «Орбит без сахара», «Выхода нет» или «Мое сердце». Дело даже не в количестве шлягеров и внушительной обойме альбомов, а в том, что личность этого музыканта как многогранник. Каждый раз его разглядываешь будто заново. Эдакий маг-перевертыш русского рока, сочетающий глубину с драйвом, умение пофилософствовать — с иронией, одновременно и открытая книга, в которой тем не менее всегда появляются новые страницы, и шкатулка с сюрпризами.
Как «Аквариум» не пустил Васильева в рок-клуб
Найти эти сюрпризы можно во многих песнях «Сплина» или описаниях к ним — на первый взгляд неожиданные, но на самом деле с глубинным смыслом: в «Джиме» одновременно всплывают образы и Джима Моррисона («а ты опять спешишь на Пер-Лашез» — кладбище, где похоронен легендарный музыкант), и Есенина («дай, Джим, на счастье лапу мне» — слова из стихотворения поэта «Собаке Качалова»). Одна из известнейших композиций — «Маяк», создана на стихи Маяковского «Лиличка!». На обложке альбома «Фонарь под глазом» написано, что партию флейты в треке «Моя любовь» исполняет некто Атари Брахмапутра. На самом деле она была записана на компьютере: Васильев просто использовал название фирмы — изготовителя инструмента, соединив с названием реки, протекающей в Индии, потому что в мелодии слышались индийские мотивы. В общем, тот еще затейник. И, кажется, бурный поток идей не иссякает, за что поклонники и идут за ним воодушевленно уже много лет, а ряды их становятся только плотнее.
Биография поэта и музыканта местами не менее любопытна, чем интересные факты о песнях Александра, хотя с годами они сплелись в одну большую общую историю. Имя артиста прочно ассоциируется у слушателей с Питером, но не все знают, что родился он во Фритауне — столице западноафриканской республики Сьерра-Леоне, где провел первые пять лет жизни. «Нищая страна, строительство порта, черный измученный пейзаж», — вспоминал рокер о раннем детстве, зато Санкт-Петербург, конечно, всегда нежно любил, называя его городом, совсем не похожим на другие в России, со своеобразным вольным духом.
Первым поэтом, чье творчество будущий музыкант выучил наизусть в возрасте 9–11 лет, был Высоцкий. Так случилось, что к тому моменту, как он выучил его, Владимир Семенович умер. «Для меня как для ребенка это был страшный удар, — признавался артист, — мне было его безумно жалко. Я, конечно, не плакал, но какая-то игла в сердце осела». Сейчас Васильев сам стал героем-поэтом своего времени, но в самом начале пути старшие коллеги по цеху смотрели на него с прищуром и подозрением. В 1986 м, когда ему было 17, он пытался попасть в ленинградский рок-клуб со своей предыдущей группой «Митра», в состав которой входили Олег Куваев (будущий создатель мультика про Масяню) и Александр Морозов, позже бас-гитарист «Сплина» вплоть до 2000 года. Команду тогда в рок-клуб не пустили: она не прошла прослушивание у одного из основателей «Аквариума» — Анатолия Джорджа Гуницкого...
Через два года молодой музыкант ушел в армию, в стройбат, но времени даром не терял — именно там стали рождаться песни, впоследствии вошедшие в дебютный альбом «Сплина» «Пыльная Быль». В период создания у пластинки было весьма романтичное рабочее название — «Репетиции на сердце», а в одной из композиций — «Под сурдинку» на слова Саши Черного — заложено объяснение собственно названия «Сплин»: «Как молью, изъеден я сплином… Посыпьте меня нафталином, сложите в сундук и поставьте меня на чердак, пока не наступит весна». Пылиться на чердаке, правда, группа не стала и с момента формирования в 1994 году начала активно вспахивать свою рок-н-ролльную целину. Не без трудностей: участники команды вспоминали, что средства на первую запись приходилось искать разными способами. Первый тираж, изданный только на кассетах, разошелся по Питеру достаточно большим по тем временам для дебюта тиражом — 10 000 экземпляров. Кстати, в то же время Саша работал редактором и ведущим на исторической и уже почившей в бозе радиостанции «Рекорд», уникальной тем, что там не было вообще никакого формата. В ведущие приглашали различных интересных личностей, которые ставили ту музыку, которая им нравилась. Стоит отметить, что внутренние принципы не позволяли будущей рок-звезде пользоваться служебным положением и ставить свои же песни в эфир.
В 1996 году вышел второй альбом — «Коллекционер Оружия», клип на песню с которого «Будь моей тенью» попал в ротацию, что расширило аудиторию команды. В 1997 м была выпущена третья пластинка — «Фонарь под Глазом». Коллектив стали приглашать на крупнейшие фестивали, начались большие концерты, однако по-настоящему массовый успех пришел к Васильеву и Ко с выпуском пластинки «Гранатовый Альбом» в 1998 году. В августе того же года группа выступила на разогреве у The Rolling Stones в огромной чаше московских «Лужников» перед десятками тысяч рок-фэнов. Движение энергии уже было не остановить.
Хотя публика привязывается к хитам и стилистике, лидер «Сплина», выкладываясь на сто процентов, никогда не был заложником ни мнения поклонников, ни ограниченного круга творческих идей, экспериментируя, если ему того хотелось. Оригинальной и не похожей на предыдущие, например, получилась пятая пластинка — «Альтависта» (1999), а в 2004 м к десятилетию своей команды Александр решил издать сольный альбом. Сборник песен для радио «Зн@менатель» (2000), альбом «25 й кадр» (2001), породивший сразу несколько хитов, двойной диск «Акустика» (запись концерта 2002 го), пластинки «Реверсивная Хроника Событий» (2004), «Раздвоение Личности» (2007), «Сигнал из Космоса» (2009), «Обман Зрения» (2012). С каждой из этих работ связана масса всего интересного.
Однако сегодня мы решили сконцентрироваться на тех альбомах, которые Васильев вместе со своими коллегами выпускал начиная с поворотного момента в истории наших дней — 2014 года, когда в результате многих общественных процессов, а также неожиданных войн и «воссоединений» радикально изменилось не только положение России в мире, но и драматически изменилось массовое сознание, восприятие каждым человеком мира, событий, страны и себя. Тектонические встряски породили разломы не только в общественных дискурсах, но часто и в творчестве.
Отрывки из нескольких интервью с артистом, музыкантом и поэтом, вышедшие за эти годы в «МК» по случаю очередных творческих высказываний, сочетают в себе ипостаси и философа, и революционера — пожалуй, самые органичные для настоящего рок-музыканта. Именно поэтому г н Васильев, который не склонен торжествовать по случаю юбилея, поскольку, с его точки зрения, это факт не творческий, а физический, решил воздержаться от «псевдопраздничных» словоизлияний и, «чтобы не повторяться», оставил нам право процитировать уже сказанное им по «более существенным поводам».
«Я ничего не боюсь: моего деда расстреляли большевики»
В 2014 году у «Сплина» выходит пластинка «Резонанс. Часть 1», где лирический герой сразу же врывается в головы слушателей первой манифестационной песней «Всадник». В ней на первый взгляд просто повествуется о Петербурге с его многолетней историей, испытаниями, особенностями архитектуры и атмосферы жизни, но не все так линейно и очевидно. Как заклинания, музыкант повторяет слова «мы остаемся, и не сдаемся мы», пока «рвется к победе всадник из меди», который «резко встал на дыбы». Образы, конечно, эзоповы, но весьма прозрачны… Не менее яркая и революционная по духу песня «Горизонт событий» и трек на злобу дня «Все наоборот» с единственной строчкой в тексте: «Все в мире — наоборот». И тогда действительно многих посетило ощущение, что мир перевернулся, и все встало с ног на голову…
***
— «Мы не сдаемся, и мы остаемся» — вот главная мысль этого альбома. Что бы здесь ни происходило, ехать куда-то в другую страну нам скучно, потому что мы не хотим вырываться из этого культурного контекста, вписываться в новый и быть там чужестранцами. В любом случае мы будем продолжать играть здесь и ездить по России с концертами.
— На альбоме есть несколько воинственных, даже революционных по настроению песен. Тот же «Всадник», например…
— А есть «Ай лов ю!» — она очень веселая.
— И тем не менее в той непростой ситуации, которая сейчас сложилась в стране, не боитесь, что вас могут обвинить в «опасном» инакомыслии?
— Я ничего не боюсь. Моего деда расстреляли большевики. Большевики до сих пор у власти. Они могут прийти и за мной. Я к этому давным-давно готов морально. Еще раз повторю: мы здесь остаемся, несмотря ни на что.
— Вы считаете, музыкант должен занимать активную гражданскую позицию?
— Совершенно необязательно. Как ему хочется. Бывает, что люди вписываются в контекст времени и стремятся быть в эпицентре, а бывает — живут аскетично, но при этом рефлексируют и влияют на мир гораздо сильнее, чем те, которые стоят на трибуне или на баррикадах, призывая к чему-то.
— Как вы считаете, творец может своим словом повлиять на ситуацию в той стране, где он живет?
— Конечно. И я приведу в пример Высоцкого, который своими абсолютно свободными, раскованными песнями, стоящими поперек идеологии советской власти, эту власть в итоге расшатал. К 85 му году, к моменту перестройки и спустя пять лет после его смерти, композиции Владимира Семеновича уже знали все в стране. В какой-то степени он «накачал» народ. Мы когда-нибудь прорвемся через все барьеры, разрушим все стены, которые существуют сегодня, наступит свобода и покой.
— Высоцкий сказал: «Настоящих буйных мало — вот и нету вожаков». Вы видите потенциальных вожаков среди молодых ребят-музыкантов?
— К сожалению, пока нет. Сейчас — период внутреннего застоя. За последние 20 лет общество испытало шок. Полностью изменилась политическая система, система ценностей. Повернулась на 180 градусов. Нас сначала вели к социализму, а потом резко — к капитализму. Кроме того, произошел колоссальный научно-технический прогресс. Появились мобильная связь, Интернет, гаджеты. Люди элементарно перестали читать книги, потому что появился светящийся разноцветный экран, а он скорее понижает IQ, нежели повышает. Книги все-таки заставляют человека максимально сконцентрироваться на этом белом листе с черными буквами, на котором, хотя и нет никаких рисунков, есть «значки», в которых запрятан глубочайший смысл. Когда человек читает книгу, он отвлекается от действительности. Ему не должны мешать посторонние звуки и шумы. Это особый процесс, и он практически исчез из нашей жизни.
Это привело к понижению интеллектуального уровня и уменьшению количества новых групп, которые несут свое высказывание. Люди не могут связать двух слов из-за того, что потеряли литературную подготовку. Они не учили стихи наизусть, не читали толстые книги. Мне повезло вырасти в 70 е годы. У меня не было ненужных, отвлекающих меня вещей. Телевизор был черно-белым, стереопроигрывателей еще не выпускали. Зато у родителей была целая библиотека. И читать меня научили в четыре с половиной года. Мне сейчас это помогает в жизни неимоверно. Учите детей читать — и обязательно учите их любому иностранному языку! Когда ты понимаешь, что один и тот же предмет имеет два разных названия, сознание и кругозор тоже расширяются. Человек, знающий иностранный язык, не будет чувствовать себя провинциалом в Европе.
4.04.2014.
«Хочется петь о добре и мире»
Если первая часть «Резонанса» получилась политически «озабоченной», то вторая на контрасте — более философской, спокойной и созерцательной. Говоря об этом диптихе, автор вспоминал Борхеса. В одном диалоге из его произведений герой спрашивает другого: какого слова не должно быть в шараде с ключевым словом «шахматы»? Конечно же, самого слова «шахматы». Также музыкант проводил параллели содержания альбома с реальной жизнью: если хотите спеть об окружающей действительности — не пойте о ней.
***
— Я специально попросил поставить первой же песней на второй части альбома композицию «Красота», потому что мне совершенно не хочется подливать масла в огонь нынешней ситуации. Наоборот, мне хочется сейчас наполнить пространство и сознание людей песнями о добре, мире, любви, благополучии и обо всем хорошем.
— Тем не менее песня «Шахматы», пожалуй, единственная, которая выбивается из общего «тренда» философско-созидательных композиций. К чему она здесь?
— Мы знаем из истории и видим в сегодняшние дни, что в самых разных сферах жизни есть очень много людей, которые вдруг обнаруживают, что игра против них ведется не по правилам, и тогда они просто выходят из этой игры. Так что идея этой композиции только подтверждает мое желание петь сегодня о прекрасном. По речитативной манере подачи некоторые сравнивают ее с композициями «Кровостока», и у нас была сверхзадача сделать вещь в такой стилистике, но написанную без мата, без сленга, чистым литературным языком. Эту форму мы выбрали сознательно. В 50 е и 60 е годы в стране была волна увлечения поэзией, но потом она спала, все перешло в рок и бардовскую песню; мне же захотелось снова соединить поэзию в том виде, в котором она должна звучать, с музыкой. Такой современный модерн.
— В альбоме можно найти очень много параллелей: текст композиции «Танцуй!» — переделанные слова песни «Ковш» с пластинки 2012 года «Обман зрения», есть здесь и строчка из Высоцкого, и перекличка с «Остаемся зимовать». Почему так много аллюзий?
— Такие совпадения происходят совершенно случайно. Весь прикол в том, что, когда ты начинаешь писать песню, ты никогда не знаешь, чем все это закончится, куда выведет эта дорога. В какой-то момент в голове могут всплывать строчки других авторов или отрывки из твоих же старых песен. Они вплетаются в новые произведения, и часто ты сам удивляешься, когда работа над композицией завершена, находя неожиданные параллели. Все-таки любая случайность — итог неожиданного стечения обстоятельств. В этом и есть волшебство поэзии: иногда слова складываются таким образом, что удивляют и автора, и читателя, и слушателя.
03.10.2014.
«Буду сочинять, пока не рухну»
Пластинка «Ключ к Шифру», выпущенная в 2016 году, стала в отличие от предыдущей взглядом, обращенным внутрь себя. По оформлению она чем-то напомнила вышедший в том же году альбом-исповедь Ника Кейва «Skeleton Tree» (только там название выписано буквами на черном экране компьютера, а здесь — на табло вылета в аэропорту). Казалось, еще один шаг — и «Сплин» повторит сам себя, как это рано или поздно происходит с большинством музыкантов, но поклонников снова ждали удивления и открытия.
***
— Это совершенно другая история. Создавая ее, я совершенно не думал о тех работах, которые были раньше. Кто-то сказал мне, что услышал в ней отзвуки «Гранатового альбома». Я очень удивился, потому что для меня это ступень, которая уже находится гораздо выше. Знаете, когда мы отстроили студию, сделали в ней ремонт, там стало так невероятно красиво и атмосферно, что мне вообще не хотелось оттуда уходить.
— По настроению она похожа на маятник, который качается то в одну, то в другую сторону. Есть ли какой-то общий лейтмотив?
— Он именно в том, чтобы показать, насколько многогранной стала жизнь в XXI веке. Пластинку, как и нашу современную жизнь, можно сравнить с лоскутным одеялом или мозаикой. Здесь есть все: от фолка до тяжелого рока, от психоделики до григорианских хоралов. Хотелось целый мир вместить в один альбом.
— Существует ли такая точка, дойдя до которой вы сможете заявить, что сказали все?
— Я об этой точке даже не думаю. Для меня весь творческий процесс — бесконечная прямая, и я буду писать до конца, пока не рухну. Постоянно внутри что-то рождается, меняется, проявляется в каких-то формах. Сейчас — в виде очередной вышедшей пластинки.
— В одной из последних рецензий вас назвали мастером мантр. Как вам такое определение?
— Мантры — это самые древние песни, некая строчка или четверостишие, которое повторяется раз за разом. Я пришел к этой форме интуитивно, в тот момент, когда еще даже не знал, наверное, что такое мантры. Когда находишь какие-то красивые строки или мелодии, хочется повторять их снова и снова, как в композиции «Пирамиды»: когда ко мне «пришел» припев, я не смог от него оторваться. Он повторяется в песне семь раз, потому что мне просто доставляет огромное удовольствие бесконечно перепевать его.
07.10.2016.
***
Хотя Александр Васильев и говорит о бесконечной прямой, по аналогии с героем одной из своих известных песен «Добрых дел мастер», сам он мастер метаморфоз. С одной стороны, все время движется по этой самой «бесконечной прямой», узнаваемой и четко прослеживаемой, с другой — всегда выходит за рамки, демонстрирует разные грани и формы творчества. Наблюдать за этим в динамике — от песни к песне, от альбома к альбому — особенно любопытно.
В последнем на данный момент альбоме «Встречная Полоса» (2018) происходит синтез медитативного и актуального, психоделического и реального. Центральной, «смыслообразующей» сам артист назвал композицию «Тепло родного дома», вышедшую синглом еще в 2017 году. На альбоме 11 треков, не вошедших, по его словам, в «Ключ к шифру». Несмотря на разные оттенки эмоций, настроений и даже музыкальных стилей, их объединяет общий лейтмотив. Хлесткие рифмы переплетаются с запоминающимися мелодическими рисунками — иногда ясными и повторяющимися, иногда более витиеватыми; четкие, прозрачные смысловые конструкции — с метафорами. Автор приглашает слушателя вступить с ним в диалог, стать одновременно участником действия и наблюдателем, предлагая ему самому выбрать роль, задать свои вопросы и найти на них ответы. «МК» желает артисту, чтобы этот диалог как можно дольше не прекращался, а публика ждет новых музыкальных ребусов, ходов и хитов.
Читайте материал: "Борис Клюев рассказал о тайных корпоративах Кикабидзе в России"
