Лучше Синица в тюрьме: чем «новосибирское дело» отличается от московского
Что греха таить, многим наше законодательство кажется чересчур жестким. Но, смеем заверить, далеко не так суров этот «черт», как его малюют. Строгость российских законов смягчается, как известно, необязательностью их исполнения. Новейшим подтверждением старой истины стали события, «прославившие» поселок Мошково (Новосибирская область): убийство полицейским 19-летнего представителя азербайджанской диаспоры и то, что за этим последовало.
«Приехали братки на тонированных машинах без номеров». Правда, афоризм, приписываемый чаще всего Салтыкову-Щедрину, пришла пора несколько модернизировать, заменив «необязательность» на «избирательность». Ибо оригинальный вариант предполагает бессистемность, хаотичность правоприменения. В то время каждый случай, если вглядеться в него попристальней, обнаруживает железную логику. Просто не всем и не сразу дано ее понять.
Вот и депутат горсовета Новосибирска Ростислав Антонов, похоже, не просек фишку. «Считал и считаю, что все происходящее вокруг «мошковского дела» не имеет никакого отношения к закону, — пишет депутат в своем Фейсбуке. — Считал и считаю, что в действиях лиц, угрожавших семье сотрудника правоохранительных органов, содержатся признаки экстремизма... Прятаться и бояться должна не семья сотрудника правоохранительных органов, а те, кто ей угрожал».
Для справки: после случайного выстрела, оборвавшего жизнь 19-летнего Векила Абдуллаева, — раздался он, впрочем, в ходе далеко не случайной потасовки — Мошково фактически оказалось на осадном положении. Сотрудник ДПС, нажавший курок, был незамедлительно взят под стражу: Александру Гусеву вменяется в вину «причинение смерти по неосторожности». Но, судя по продолжению этой истории, чувство мести родственников и земляков покойного было далеко не удовлетворено.
«Приехали братки на тонированных машинах без номеров, опознавательных знаков, — рассказал муж сестры автоинспектора новосибирскому изданию НГС. — Они и нам начали угрожать, всем членам семьи... Как только парень умер, то всю семью сразу вывезли. Потому что близкие и знакомые парня начали бунтовать и начались конкретные угрозы: убьем, зарежем…».
Сведения о подобных угрозах поступают и из других источников. Однако претензии правоохранители предъявляют сегодня не к тем, кто угрожает, а к тем, кто возмущается бездействием стражей закона. В том числе к Ростиславу Антонову — в отношении депутата начата проверка на предмет наличия в его высказываниях «злоупотребления свободой СМИ».
Главное управление МВД России по Новосибирской области распространило официальное сообщение, согласно которому информация об угрозах «носит фейковый характер». Правда, отрицаются, что примечательно, лишь «угрозы в адрес сотрудников полиции». Об угрозах в адрес семьи Гусева ничего не сказано. И факт эвакуации семьи тоже никак не объяснен. Как и то, с какой стати в поселок пришлось срочно перебрасывать подразделения ОМОНа.
На первый взгляд, логика в такой страусиной позиции напрочь отсутствует. В самом деле: есть же статья 318 УК РФ, сулящая до пяти лет лишения свободы за «угрозу применения насилия в отношении представителя власти или его близких».
Есть также статья 119 УК, предусматривающая такой же максимальный срок за «угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы». Есть обширное и жесткое антиэкстремистское законодательство. В общем, много чего есть на такой случай. Однако ничего почему-то не применяется.
Но этот взгляд не учитывает целый ряд важных нюансов. Нюанс номер один: этническая диаспора — да к тому же многочисленная, сплоченная и энергичная — это вам не хлипкие и неорганизованные оппозиционеры. Эти ребята, если невзначай их обидишь, и ответить могут. Не испугаются ни статьи 212 УК («Массовые беспорядки»), ни многих других статей.
Нужны нам эти проблемы? То-то. Кроме того, нельзя не учитывать международный аспект, а именно: наши отношения с дружественным Азербайджаном. Его московское посольство уже заявило, что будет пристально следить за расследованием убийства и событиями вокруг него.
Наконец, главный момент: в отличие от тех же оппозиционеров граждане, угрожающие семье полицейского Гусева, не выступают против власти как таковой, не покушаются на государственно-политические устои. Это, выражаясь советским юридическим языком, пусть и не совсем законопослушные, но вполне «социально близкие элементы». И стало быть, ничто не мешает понять их и простить.
Кому-то такой подход покажется нарушением принципа справедливости. И этот «кто-то» будет, увы, прав. Впрочем, слава богу, лишь отчасти. Государство у нас справедливое, но в целом. Сразу во всех частях страны и по всем делам добиться неотвратимости наказания, хоть ты тресни, не получается. Поэтому, дабы соблюсти гармонию, кого-то приходится «прессовать» с удвоенной энергией.
Кого именно — думается, понятно. «Классово чуждых», «пятую колонну», «гнилых» интеллигентов-бунтарей — кого же еще?! За примерами далеко ходить не надо: дело москвича Владислава Синицы еще не кануло в Лету. Блогер был приговорен в 2019 году к пяти годам колонии за высказанную, по версии следствия, «угрозу жизни сотрудников правоохранительных органов, а также их близких родственников».
Или еще более близкий похожий случай — дело Павла Зеленского, оператора признанного иноагентом ФБК: за свою несдержанность в Сети он был приговорен весной этого года к двум годам лишения свободы.
Словом, образно говоря, лучше Синица в руке, чем конфликт с влиятельной диаспорой. Береженого, как говорят в нашем мудром многонациональном народе, и Аллах бережет.
_Yalta_naberezhnaya.jpg/dw900h500.jpg)
